2.2 Царство гуннов-савир и его роль в истории Дагестана

В начале нашего исследования хотим сразу оговориться, что мы рассматриваем гунно-савир как название автохтонного населения, т.к. фактически невозможно выделить чистую материальную культуру кочевников гуннов в исследуемое время на территории Северо-Восточного Дагестана.

370 год известен в мировой истории как начало эпохи Великого переселения народов, в это время на Восточную Европу обрушились воинственные племена гуннов, сея смерть и разорение. Римско-византийские, грузинские и армянские авторы уделили большое внимание этому событию [Хунну, 1960]. Наиболее полные и достоверные сведения о гуннах имеются у Аммиана Марцеллина, одного из авторов IV в, который был хорошо осведомлен о событиях, происходивших в то время на Восточных окраинах Римской империи. «Они безобразны, — пишет Аммиан Марцеллин, — похожи на скопцов, приросшие к коням, коренастые и безбородые. Они настолько сроднились с лошадью, уходу за которой уделяют большое внимание и считают позором ходить пешком. Сражаются они только на конях, используя в качестве оружия меч, лук со стрелами и аркан, который ловко набрасывают на противника. Врукопашную же рубятся, очертя голову, мечами. У них страшные и верные руки, наносящие меткими копьями неизбежную смерть, и ярость, умеющая греметь непогрешимыми ударами. Они постоянно кочуют по разным местам, как будто вечные беглецы. Придя на изобильное травою место, они располагают в виде круга свои кибитки, истребив весь корм для скота. Они снова везут, так сказать свои города, расположенные на повозках. Они сокрушают все, что попадается на пути» [1906—1908:236—243].

По данным Аммиана Марцеллина около 370 г. н.э. гунны сломили сопротивление алан: «гунны прошли через земли алан, убили и ограбили многих, а с остальными заключили союз и при их содействии с большей уверенностью вторглись в просторные и плодородные владения готского короля Германариха» [1906—1908:236—241].

Древние авторы подчеркивают в своих описаниях, что гунны опустошили готские области и начисто уничтожили так называемую Черняховскую культуру, памятники которой распространены по всей лесостепной полосе Украины — от Карпат до Верхнего Донца» [Артамонов М.И., 1962:46]. Тем самым был положен конец уникальной культуре, имевшей место в северо-западном Причерноморье и на Нижнем Днепре. Уже из этого примера ясно, какой непоправимый урон нанесли гунны культуре большей части Восточной Европы, а также и остального мира. Их удары были направлены также в сторону Закавказья. Известно, что они вместе с аланами состояли в армии армянского царя Аршака II (350—368 гг.), которая воевала с персами [Артамонов М.И., 1962:53].

В 395 г. часть гуннских полчищ вторглась в пределы Северного Кавказа. Об этом походе подробно сообщает Приск Панийский, который побывал в лагере Атиллы в 448 г.: «Гуннская орда, пройдя пустынную страну и, переправившись через Озеро (Азовское море), и спустя 15 дней перевалила горы (Кавказ) вступила в Мидию, т.е. персидские владения в Закавказье, откуда и растеклась чуть ли не по всей Передней Азии» [Латышев В.В. 1890:830—831]. Сведения об этом походе гуннов имеются и в других источниках (Евсевий Иероним, Клавдий Клавдиан, Руфий Фест, А. Елен и др.). Как обычно, гунны разорили ряд областей, а также захватили множество пленных и огромную добычу в странах Передней Азии.

По данным исследователей, на обратом пути из Передней Азии, гунны прошли мимо Апшеронского полуострова, а затем оказались в Северном Дагестане. Об этом можно судить как по письменным источникам, так и по единичным захоронениям гуннского облика вблизи Джемикента и в урочище Коркамахола [1978:97]. Во время прохождения гуннами Дагестана местное население Северного Дагестана и примыкающих к нему районов подвергалось разгрому и возможно частичному уничтожению. Об этом свидетельствует стерильная прослойка на городище Алхан-Кала между слоями и смена керамики на поселениях Новая Надежда и Герменчик-тюбе, а также на среднем Сулаке [Федоров Г.С., 1968].

Наиболее полные сведения о каспийских гуннах этого периода мы находим в работе Л.Б. Гмыри [1993; 1995]. Ученый подробно изучает историю, быт, древние культы и верования племен, обитавших в Прикаспийском Дагестане IV—VIII вв. н.э., причем информация обогащена археологическими исследованиями автора.

В конце IV—V вв. н.э. в Приморском Дагестане появляются катакомбные подкурганные погребения, которые, как предполагается, принадлежали одной из групп гуннов, продвинувшихся в этот регион в конце IV в.

Те несколько погребений, как правило, ограбленных, которые удалось выявить археологам, совершенно не сопоставимы количественно с десятками и сотнями тысяч гуннов — воинов, известным нам по письменным источникам, наводнивших Евразию и потрясавших мир на протяжении IV—V вв. (Приск Понийский, Фавст Бузанд, Агафангел, Иордан и др.) [Ковалевская В.Б., 1984:106]. Отсутствие в Дагестане обширных гуннских могильников свидетельствует о том, что гунны прошли пределы Дагестана, не останавливаясь там надолго, так как они спешили вернуться в Паннонию, где в начале V в. обосновалось ядро гуннского племенного объединения во главе с Ругилей или Руя [Артамонов М.И., 1962:55], который был дядей небезызвестного Атиллы. Однако память о себе сохранили надолго: средневековые авторы постоянно пишут о несуществующих гуннах к северу от Дербента и о «царстве гуннов». С VII в. это «царство» получает название — Жидан [Федоров Я.А., Федоров Г.С., 1978].

В 434 г. Атилла стал единоличным правителем гуннов путем братоубийства (его брат Бледа был убит им собственноручно), устранив главного своего противника, претендовавшего на власть.

После смерти Атиллы в 454 г. огромная гуннская империя распалась. Племена и народы, кочевавшие в восточноевропейских степях, освободились и стали развиваться самостоятельно.

Начиная с VI в. в сочинениях византийских историков появляются сведения о савирах. Приведём одно из сообщений Прокопия Кесарийского: «Сабиры являются гуннскими племенами; живут они около Кавказских гор и вблизи их владений находятся два главных прохода — Каспийские ворота (Дербентский проход) и проход Тзур (Дарьял). Племя это очень многочисленное, разделённое, как полагается, на много самостоятельных колен. Гунны-савиры занимали поля, ровные и гладкие, орошаемые обильными водами, удобными к содержанию коней. Их начальники издревле водили дружбу — одни с римским императором, другие — с персидским царём. Из этих властителей каждый обычно посылал своим союзникам известную сумму золота» [1950:407]. Ряд сведений о савирах имеются у Агафия, Феофана Исповедника («Хронография»), а также у некоторых сирийских источников VI в. [Пигулевская Н.В., 1941].

Среди закавказских авторов имеются сведения о гуннах у епископа Себеоса, который указывает на то, что «гунны жили» при гористой стране Кавказа, в частности у Каспийских ворот (Дербентского прохода) [1939]. Исходя из данных Себеоса, который первым дал конкретизацию местоположения гуннов-савир, они жили в предгорных районах Прикаспия, а южные границы примыкали к Дербенту.

У Моисея Каланкатваци — автора наиболее полного источника по истории народов Прикаспийкого Дагестана в VII в. — «Истории страны агван», приводятся лишь скудные сведения о местоположении «страны гуннов», хотя это название встречается неоднократно [1864].

Автор указывал на то, что «страна гуннов» или «земля гуннов», как ее называет М. Каланкатваци, находится в непосредственной близости от северных границ Кавказской Албании, и пограничным рубежом между двумя странами были Дербентские укрепления. Он называет Алуанк (Албанию), как ближайшую к гуннам страну [1864:301].

Объединив сведения из многочисленных источников можно придти к следующему выводу: «Страна гуннов» к концу VII в. н.э. имела стабильную оформившуюся территорию, простирающуюся от низовий Волги на севере до Дербентского прохода на юге, кроме того в «страну гуннов» входили также степные и равнинные территории, примыкающие к побережью Каспийского (Хазарского) моря, а также предгорные районы [Гмыря Л.Б., 1980:156—158].

Столицей «царства гуннов» был город Варачан, расположенный в плоскостных и предгорных районах Дагестана. Ряд исследований полагают, что локализация городов, расположенных на территории Прикаспийского Дагестана, и в частности г. Варачан, спорна. До сих пор нет единого мнения об его местоположении. Одни исследователи отождествляют Варачан с Урцекским городищем (В.Г. Котович, М.Г. Магомедов и др.), а другие сопоставляют с Шах-Сенгерским городищем (М.С. Гаджиев, О.М. Давудов, Г.С. Фёдоров).

М.И. Артамонов полагает, что Варачан находится на месте современного Буйнакска.... В городе до сих пор сохранились кое-где мощные культурные отложения средневекового периода, которые могут относиться к древнему Варачану [1962:186]. Исследование городища Урцеки, датируемого IV—VIII вв. и расположенного в 15—16 км. от мыса Бойнак, показывает, что облик его материальной культуры чисто местный — некоторые ее черты отражают связи с Албанией и в крайне незначительной степени — с миром сарматского Прикаспия [Федоров Я.А., Федоров Г.С., 1978:148]. Судя по материалам раскопок, которые были произведены В.Г. Котовичем [1974:182—196], Варачан был хорошо укрепленным городом. Он занимал важное стратегическое положение на пути, который сворачивал от древней караванной дороги вдоль побережья Каспия вглубь страны, в предгорья, в район древнего земледелия. На вершине холма была обнаружена цитадель, которая, и, спустя столько веков, поражает своей мощью и монументальностью. В цитадели сохранились остатки довольно обширных кладовых для припасов, цистерн для воды, помещений для гарнизона, святилища. Под стенами кое-где прослеживаются остатки рва [Федоров-Гусейнов Г.С., 1996:74].

В свете последних изысканий дагестанского ученого М.С. Гаджиева местоположение города Варачана было определено вразрез с уже имеющейся версией локализации этого города. М.С. Гаджиев предлагает свою версию, которая «в отличие от ранее высказанных, принимает во внимание такой объективный и важнейший критерий, как соотношение археологического объекта с ойконимом, упоминаемым и характеризуемым в исторических хрониках. Согласно ей, город Варачан идентифицируется с городищем Шах-Сенгер, расположенным в 36 км к северу от Дербента» [1999:22].

Исходя из этих данных, можно сделать вывод, что Урцекское городище занимало важное стратегическое положение, на протяжении долгого времени был культурным и политическим центром, а также центром ремесла, т.к. вокруг него прослеживаются остатки террасовых полей. Только в условиях раннефеодального государства могло быть создано и имело смысл это сооружение — архитектурный комплекс Урцеки. Причем Г.С. Федоров-Гусейнов отождествляет Урцекское городище с феодальным центром Сувара-Джидана, и относит этот памятник к местной культуре [1996:74].

И еще одна точка зрения на локализацию г. Варачан, которую высказывает известный хазаровед А.П. Новосельцев [1990:123—124]. Автор отождествлял название двух городов Варачан и Беленджер, локализуя последний в нижнем течении реки Уллучай, к северу от Дербента. А.П. Новосельцев приходит к такому выводу путем исследования разноязычных письменных источников: армянских, византийских, арабских.

Несомненно, сведения, полученные из письменных данных ценны, и их необходимо учитывать при анализе того или иного вопроса. Но нельзя забывать об основе любого исторического исследования — археологических раскопках и материалах, полученных из них и, исходя из этого, следует считать более убедительными версии дагестанских ученых-археологов о локализации раннесредневекового политического центра Варачан: в районе Шах-Сенгерского городища, т.к. это типично кочевническое укрепленное поселение, которое не содержало крепких каменных строений, и на месте Урцекского городища, которое представляет собой типичный для раннего средневековья центр торговли, ремесла, и конечно же политический и военный центр и, скорее всего, относится к местной культуре [Котович В.Г., 1963:35—36].

В исследуемый нами период VII—VIII вв. н.э. упоминания о гуннах-савирах больше не встречается в византийских и арабских источниках. Название «царство гуннов» — Сувар заменяется на Джидан. Как полагает Г.С. Федоров, оставшаяся часть гуннов-савир, экономически связанная с хозяйством предгорий, быстро смешалась с коренным земледельческим населением и стала политическим образованием кумыков, которое занимало современные территории Каякентского, Карабудахкентского, Буйнакского, Кумторкалинского районов [1996:70]. Занимая довольно обширную территорию, государство Джидан находилось в дружественных отношениях с Хазарским каганатом [Федоров Я.А., Федоров Г.С., 1970:90—95].

Сувар-Джидан зависел в VI в. от Тюркского каганата. Об этом можно судить по титулу, который носил владетель раннефеодального государства предгорного Дагестана — «алп-эльтебер». Хотя зависимость эта и была номинальной, т.к. их объединяла общая ненависть к Ирану, одинаковые военные интересы. И по нашему мнению из этого вытекает следующий вывод: если кочевые хазарские племена оказались непосредственно в кругу подданных тюркского каганата, то оседлое население Сувара-Джидана было связано с каганатом общими интересами.

После падения Западного Тюркского каганата гегемония в Западном Прикаспии перешла к Хазарскому каганату. И именно с ним пришлось иметь дело так называемым «гуннам-савирам». Чтобы утвердиться как мощная держава, Хазарский каганат решил расширить подвластную им территорию и превратить обитателей завоеванных пространств в данников. Первый удар был нанесен по кочевьям булгар Северо-Западного Прикаспия. Это произошло в 70-е гг. VII в. [Коковцов П.К., 1932:92].

Как сообщает М. Каланкатваци в «Истории агван» — хазар и гуннов связывали родственные узы, т.к. жена хазарского кагана, хатун, была дочерью Алп-Элитвера, который в это время стоял во главе государства гуннов. Из этого же источника мы узнаем, что великий князь гуннов Алп-Элитвер был вассалом хазарского кагана [1984:148, 153]. Хотя степень зависимости не уточняется, однако известно, что князь гуннов-савир самостоятельно совершал походы, в частности, в Албанию, и даже принудил правителя этой страны Вараз-Трдата к выплате дани, а затем заключил с ним мир [1984:185—186].

Таким образом, отношение Сувара-Джидана с ранней Хазарией основывались на взаимных интересах. Степень зависимости его от хазарских каганов была невелика и, он скорее был федератом хазарских каганов. После начала арабского вторжения на территорию Дагестана Хазарский каганат совместно с Суваром-Джиданом объединяются и воюют против сильного врага — арабов.

Как подчеркивает автор «Истории Агван», Алп-Элитвер участвовал в походе хазар, показал много подвигов храбрости хазарскому хану... успел снискать его любовь и принужден был отдать ему дочь свою в супружество» [1984:199].

В период VII—VIII вв. н.э. население Восточного Предкавказья, именуется в источниках общим этнонимом «гунны», причем внешние этнические различия составляющих его племен не подчеркиваются, однако при этом средневековые авторы четко различают «страну гуннов» Дагестана и хазар. «Страна гуннов» представляла собой политический союз племен, стоявший на пути формирования государственности [Гадло А.В., 1979:149—150]. На последующих страницах этого же труда А.В. Гадло отмечает состав «гуннского» государства как сложное этническое образование, которое возникло на местной основе и гуннский элемент растворился в ираноязычном окружении и поглощался древним автохтонным населением [1979:152].

На территории Сувара-Джидана уцелело несколько памятников материальной культуры (Урцеки, Коркаманхола, Ачи-Су, Кака-Шура, Губ ден и др.). На первом месте, несомненно, стоит городище в урочище Урцеки. Именно руины Урцекского городища — яркий памятник жестокого погрома, учиненного арабами в предгорном Дагестане. Борьба шла с переменным успехом, но преимущество все же было на стороне арабов. Приморский Дагестан подвергся опустошению. Арабо-хазарские войны продолжались с перерывами более ста лет, и все это время «гунно-савиры» выступали на стороне Хазарского каганата.

Таким образом, несомненно, взаимоотношения Хазарии и «страны гуннов» были многогранны. Дагестанские «гунны» тесно контактировали с племенами ираноязычного круга — маскутами, аланами. Правитель гуннов — савир Алп-Элитвер самостоятельно заключал договоры с другими государствами и, что не менее важно, проводил самостоятельную религиозную политику (принятие христианства). «Хазары» и «гунны-савиры» имели взаимные обязательства по оказанию военной помощи. Гунны-савиры принимали участие в походах хазарских каганов в Закавказье в первой половине VII в, а каганат помогал населению Сувара-Джидана, когда Маслама — арабский полководец — осадил город Таргу (716 г.). Джидан-Сувар был надежным форпостом Хазарии, а участие его населения в арабо-хазарских войнах на стороне Хазарии еще больше подтверждает лояльность по отношению к кагану.

Население, входившее в состав гунно-савирской (Джидан) федерации, сыграло не последнюю роль в формировании современных народов Дагестана — автохтонов северо-восточных предгорий: «гунны-савиры» окончательно растворились в местной этнической среде на территории Прикаспийского Дагестана (особенно в междуречье Терека и Сулака), где около ста лет господствующее положение занимал Хазарский каганат.