2.3. Хазарский каганат и народы Северного Кавказа

Северный Кавказ в раннесредневековую эпоху отличается весьма пестрым этническим составом, представленным кавказоязычными, ираноязычными и тюркоязычными народами, среди которых постоянно шла борьба за политическое господство в регионе. Как известно, основное противоборство происходило между Великой Булгарией, занимавшей Приазовье и Предкавказские степи, и Хазарским каганатом.

Однако Великая Булгария оказалась непрочным государственным образованием. После смерти хана Кубрата в 665 году оно распалось на отдельные уделы его сыновей: Аспаруха (от Гиппейских гор до Маныча), Батбая (между Кубанью, Манычем и Доном в Приазовье), Котрага (между Доном и Днепром). В 668 г. хазары завоевали Великую Булгарию с Востока и вынудили Аспаруха откочевать со своим народом на запад. Территория его удела вошла непосредственно в каганат.

Завоевание хазарами Великой Булгарии имело огромное значение для каганата. Хазарам были теперь открыты пути в Таврику, Восточное Причерноморье, Среднее Поволжье. После покорения Булгарии начинается возвышение и рост территории молодого Хазарского каганата, когда хазары, по свидетельству Феофана, стали господствовать «...по всей земле, вплоть до Понтийского моря»¹.

Границы Хазарского каганата на юге доходили до Дербента. Почти сразу же за его северной крепостной стеной начиналась страна гуннов. Армянские и арабские источники не отождествляют «гуннов» с хазарами. «К северу (от Дербента), — указывается в «Армянской географии», — находится царство гуннов. На западе у Кавказа столица гуннов город Вараджан (Варачан), а затем города гуннов Чунгарс и Мсндр»².

В сочинении Мовсэса Каланкатуаци население «страны гуннов» однозначно обозначено этнонимом «гунны», причем, как отмечает Л.Б. Гмыря, этноним «гунны» употребляется автором 32 раза³. Ряд исследователей считают, что этноним «гунны» для описания событий 30—70 гг. VII века является анахронизмом, господствующее положение в Прикаспии заняли в это время уже хазары⁴.

Тем не менее более обоснованным является, очевидно, мнение М.И. Артамонова, который считает, что «наличие в Северном Дагестане в VII в. особого, хотя и зависимого от хазар, княжества совершенно несомненно»⁵. Однако степень зависимости гуннского князя от хазар в это время, по-видимому, была не столь велика: он выходил на войну вместе с хазарами, вероятно, имел и еще какие-то обязательства, но вместе с тем с разрешения кагана совершал походы, заключал договоры. О степени самостоятельности гуннов в области внутренней политики можно судить и по тому факту, что гуннский Алп-Илитвер мог по своей воле изменить даже религию. Так, албанский князь Вараз-Трдат (669—699) для установления с гуннами дружеских отношений с целью прекращения ежегодных набегов гуннов отправил к гуннскому князю Алп-Илитверу посольство во главе с епископом Исраелем. Ему удалось склонить князя гуннов не только к миру с Албанией, но и к принятию христианства. Алп-Илитвер обещал: «Ведь если он (Исраель. — А. К.) будет находиться среди нас, и мы с вами (Арменией, Албанией и Иверией. — А. К.) будем иметь одну веру, то и набеги (наших) диких народов на вашу страну прекратятся»⁶.

В VII в. «Страна гуннов» являлась вассалом Хазарии, но управлялась «князем гуннов» — Алп-Илитвером, который проводил относительно самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику. Как считает Л.Б. Гмыря, в результате последующих арабо-хазарских войн этноним «хазары» покрывает все этническое многообразие Северо-Восточного Кавказа⁷.

Из письма хазарского царя Иосифа и данных Ибн ал-Факиха⁸ следует, что земли Восточного Предкавказья севернее Кавказского хребта подчинились Хазарии.

Среди них царство Зерихгеран, по данным «Дербент-намэ», локализуется в районе современного Кубачи, южнее реки Уллучай. Гумик (Кумух, Кумук) локализуется в самом центре Горного Дагестана. Царство Лакз, по сведениям арабских географов⁹, — горная страна в верхнем и среднем течении Самура, севернее Кавказского хребта, в состав Лакза входили и некоторые земли современного северного Азербайджана. Табасаран локализуется в долинах рек Рубас, Чирахчай и Курахчай до нижнего Самура, и по его территории проходила Дербентская горная оборонительная стена, протянувшаяся до 40 км.

Тщательный анализ источников и историко-этнографического материала дает основание полагать, считает М.Р. Гасанов, что табасаранцы в позднеантичную эпоху и в раннее средневековье занимали территорию более обширную, чем позже. Нет сомнения в том, что в эту эпоху они населяли и значительную территорию современного Дербентского района¹⁰. Аргументы в пользу этого достаточны, и они довольно убедительны. Это сообщение армянского историка Егише о стране и «войске Таваспорана, горного и равнинного». Под равнинным Табасараном армянский автор, следует полагать, подразумевает приморскую территорию Дербентского района, входившую в табасаранское политическое образование. По карте Кавказской Албании таваспары в древности занимали территорию современного Табасаранского, Дербентского и часть Хивского районов¹¹.

Филан занимал территорию современных Акушинского и Левашинского районов. Это мнение представляется наиболее убедительным, хотя высказаны и другие: название связано с племенем гелов; это Кумух с акушинскими и другими магалами; Келебское общество в Аварии; селение Филифли в Северном Азербайджане; это владение Газикумухское¹².

Дагестанская область Туман впервые упоминается в VIII в. в арабских источниках (ат-Табари, Беладзори, Ибн-ал-Асир) в связи с походами арабов. Ряд исследователей (М. Алиханов-Аварский, В.Ф. Минорский, Р.М. Магомедов, А.Р. Шихсаидов) идентифицируют Туман с Гумиком, который располагался в Центральном Дагестане и охватывал территорию расселения современных лакцев. Существует и другая точка зрения, согласно которой Туман, название которого связывается с тюркским словом «тюмень» — тысячи, располагался в пределах Северного Дагестана, занимал дельту р. Терек и принадлежал тюркам¹³, которые в хазарский период и составили древнее тюркоязычное ядро, превратившееся в последующие века в тюркоязычную зону.

Карах локализуется в районе современного Уркараха. Шандан — в долине реки Акуша, лежащей на восточном притоке Кумухского рукава Койсу (эта территория впоследствии получила название Акуша-Дарго)¹⁴, или же в Восточном Дагестане, в бассейне речки Артозень, между Гамри и Кайтагом¹⁵.

В отличие от предыдущих царств, Сарир занимал большую территорию. По данным арабских географов, Сарир примыкал к Кавказскому хребту и аланам. Его границами являлись: на западе — река Аргун, на востоке — Каракойсу (наиболее выдающийся естественный рубеж, отделявший Серир от Шандана, Гумика и Филана), на севере данное царство по географической ситуации должно было граничить с Туманом, Баланджаром (по Аксаю). Беладзури называет правителя Серира «хаканом гор» (хакан ал-Джабал), и среди его военачальников мы видим тарханов. «Эти термины тюркского происхождения, но они, вероятно, отражают определенное влияние Хазарии на царство Серир. Йакут упоминает о двух путях у сариров: один из этих путей вел в Армению, другой к хазарам.¹⁶

От страны сариров до страны аланов было три дня пути «по горам и лугам», далее от границы аланов десятидневная дорога вела к знаменитым Аланским воротам (Дарьяльское ущелье), охраняемым крепостью на вершине горы. Таким образом, страна сариров, по определению Б.Н. Заходера, «была важна для хазар не только сама по себе, но и как территория, по которой шел путь, соединявший хазар с Закавказьем (Арменией помимо Баб ал-Абваб)»¹⁷.

В этой связи хотелось бы отметить, что Фирдоуси называет «хазарской дорогой»¹⁸ именно этот путь, то есть через Дарьяльское ущелье. Ведь еще в мае 589 г. тюрко-хазарские войска вторглись по «хазарской дороге» в Армению и Азербайджан. И значение этой дороги, ведущей в Закавказье мимо Дербента, для хазар было велико, так как Дербентский проход и крепость были оплотом и форпостом Сасанидского Ирана в его закавказской сатрапии.

Аланы с появлением тюркютов на Северном Кавказе вынуждены были им покориться, а последующая их история протекает в тесной связи с хазарами. Х.Х. Биджиев¹⁹ считает, что в своем развитии хазаро-болгаро-аланские отношения в VII—X вв. прошли две стадии развития: 1) период резких враждебных отношений, связанных с экспансией хазар, приведшей к захвату значительной территории алан и расселению болгаро-хазар в верховьях Кубани; 2) период относительно мирных отношений, глубоких, разносторонних связей. Письменные источники подтверждают это. Так, по сообщению Фазари, в VIII в. аланы и хазары составляли одно царство²⁰.

В верховьях Кубани и Кумы от Зеленчуков до Пятигорья среди алан жили болгарские племена, переселившиеся сюда из Восточного Приазовья после разгрома хазарами Великой Болгарии с конца VII в. в течение VIII в.

Западнее алан проживали адыгские племена. Они занимали территорию Западного Кавказа от черноморского побережья до Большой Лабы. Их северным пределом служила Кубань. Адыгские племена зихов располагались на черноморском побережье от устья Кубани до реки Никопсис, отождествляемой с Нечепсухо, за которой начинались абхазские земли²¹. Адыги платили дань хазарам. Время подчинения их каганату можно датировать рубежом 60—70-х гг. VII в. после покорения хазарами Батбая (Никифор, Феофан). На месте прежнего удела Батбая находилась в VIII—IX вв. Черная Болгария, зависимая от Хазарии.

В VIII—IX вв. все народы Северного Кавказа входили в сферу влияния Хазарского каганата²² и тюркские народы вступили в тесные этнокультурные связи с местным населением, и здесь шел многосторонний процесс взаимовлияния и сближения их культур. Совершенно прав был Е.И. Крупнов, писавший, что «с включением Северного Кавказа в орбиту влияния Хазарии (с VII в.) создались благоприятные условия для участия в широком обмене материальными и культурными ценностями»²³.

В эпоху могущества Хазарского каганата расширяются экономические и культурные связи народов Северного Кавказа с населением Подонья, Приазовья, Северного Причерноморья и Закавказья. Об этом документально свидетельствуют многочисленные амфоры, бусы, монеты²⁴, выявленные в Керчи, Восточной Таврике, Подонье, Восточном Крыму, в Приазовье, в хазарском слое Саркела на Дону и т. д. Экономика региона переживает бурный расцвет. Появляются многочисленные городища и поселения с мощным культурным слоем, стабильными бытовыми, культовыми и хозяйственными постройками и разнообразными ремеслами. Важно и то, что, как отмечает археолог Х.Х. Биджиев, поселения оседлого населения появляются и в степной зоне Северного Кавказа. В этот же период появляются крупные города-крепости — административные и торговые центры, такие как Хумара, Указатель, Татарка, Римгора и др.²⁵

Особенно важную роль в истории Северного Кавказа каганат сыграл в период усиления арабских завоеваний. К началу VIII в. арабы захватили огромную территорию, включавшую Закавказье, Среднюю Азию, Индию, Пиринейский полуостров, и реально угрожали народам Северного Кавказа. В эти трудные для народов региона дни каганат возглавил северокавказскую антиарабскую коалицию. Причем хазары в этих условиях с целью охраны своих границ начали массовое строительство крепостей на стратегически важных пунктах, где были расквартированы военные гарнизоны. Ярким подтверждением подобного строительства могут служить остатки Хумаринской крепости, Шелковского городища на Тереке.

Х.Х. Биджиев отмечает, что оно возникло как важный военно-политический центр на исключительно важном стратегическом пункте и строительство его было под силу только обществу, имеющему централизованную государственную власть. Причем разрозненным горским племенам и аланам было практически не под силу строительство такого грандиозного сооружения²⁶.

По особенностям расположения и по планировке Хумаринское городище имеет много общего со средневековыми памятниками Дагестана, такими как Дербент, Чирюртовское, Урцекское, Махачкалинское, Хазар-Калинское и другие городища, которые были подчинены рельефу местности и имели двух- или трехчастную структуру.

Следует сказать также, что Дербент, сооруженный Сасанидским Ираном в VI в. для защиты своих северных границ от кочевников, и Хумара, возведенная в VIII в. хазарами против натиска арабов, по мощности и характеру крепостной архитектуры отличаются от средневековых памятников края и стоят особняком среди них.

Хумаринская крепость имела также выгодное географическое положение на международной торговой трассе, соединявшей цивилизации стран Азии и Европы. Здесь пролегал знаменитый Шелковый путь из Китая, Средней Азии в Византию через горные перевалы Главного Кавказского хребта. Об интенсивности караванной торговли, проходившей через перевалы, свидетельствуют шелковые ткани из Китая, Средней Азии и Византии²⁷, китайские зеркала²⁸, клад куфических монет и многие другие находки, найденные в рассматриваемом регионе.

С возвышением Хазарского каганата связывают обычно и усиление значения волжско-каспийского пути²⁹. Перемещение международных торговых связей с Западного Кавказа на Восточный повлекло за собой возрастание значения караванных путей, проходящих через перевалы Главного Кавказского хребта и внутреннего Дагестана. Поэтому значение Дагестана в международной торговле резко возросло, считает Д.М. Атаев³⁰. Наглядным подтверждением этому служат раскопки могильников, расположенных у горных перевалов Главного Кавказского хребта: могильника ЧМИ, расположенного у Дарьяла, Бежтинского могильника, давшего огромное количество разнообразных стеклянных бус с великолепной внутренней позолотой, мозаичных, а также сердоликовых бус, заимствованных из Восточного Закавказья.

Восточные авторы (Йакут³¹, Аль-Масуди³²) говорят о путях, которые ведут из Серира в Хазарию и Армению, о заключении торговых сделок дидойцами.

Караванная дорога из Эндери (Андрейаула) — одного из крупных городов Хазарской области и каганата, занимающего крайне интересное топографическое положение (он преграждал путь через лесистые горы на Салатау³³), вела по бассейну реки Акташ к перевалу Хари-Гавуртай (2229 м) на стыке хребтов Андийского и Салатау и даже в бассейне реки Андийское Койсу. Отсюда дорога шла в верховья Андийского Койсу и к Кадарскому перевалу (2357 м), выводящему в Алазанскую долину — в исторические области Иберии и Кавказской Албании³⁴.

Таким образом, усиление торговых и политических связей в конце первого тысячелетия коснулось и горного Дагестана (в частности, Аварии), который, согласно археологическим материалам, не жил изолированно от внешнего мира³⁵.

В целом весь комплекс рассматриваемых материалов свидетельствует, что в эпоху могущества Хазарского каганата расширяются экономические и культурные связи как среди народов Северного Кавказа, так и между этим регионом и населением Подонья, Приазовья, Северного Причерноморья и Закавказья.

Усиливается взаимодействие и сближение культур кавказоязычных, ираноязычных и тюркоязычных народов Северного Кавказа. Были достигнуты большие успехи в развитии фортификации, военного дела, идеологии и торговли. Все это было возможно благодаря тому, что хазарская система собирания дани была направлена не на подрыв экономических возможностей данников, а на регулярную эксплуатацию, не нарушая при этом коренных условий регулярности поступления дани.

После арабо-хазарских войн политическое положение в Восточной Европе стабилизировалось: арабам не удалось подчинить ни Хазарию, ни ее вассалов в Восточном Предкавказье, хотя каганат и отказался от завоевания Закавказья. Но тем не менее под ударами арабов древние политические центры Хазарии переместились с Приморского Дагестана на Волгу и Дон.

Историческая роль Хазарского государства заключается в том, что оно остановило арабов на линии Кавказского хребта, не допустив арабской экспансии на Северный Кавказ. Наступил «хазарский мир»³⁶ — период как внутренней, так и внешней стабильности для народов, входивших в состав Хазарии, что создавало благоприятные условия и стимулировало развитие горских племен и народов Северного Кавказа.

Примечания

1. Феофан. Хронография. С. 61.

2. Армянская география VII в. по Р. Х., приписывающаяся Моисею Хоренскому / Пер. К.П. Патканова СПб, 1877. С. 28.

3. Гмыря Л.Б. Страна гуннов у Каспийских ворот. С. 97.

4. Новосельцев А.П. Хазарское государство и его роль в истории. С. 74—75.

5. Артамонов М.И. История хазар. С. 184.

6. Мовсэс Каланкатуаци. История страны Алуанк / Пер. Ш.В. Смбатяна. Ереван, 1984. С. 133.

7. Гмыря Л.Б. Страна гуннов у Каспийских ворот. С. 206.

8. Караулов. Н.А. Сведения арабских географов // СМОМПК, XXXI. 1902. С. 5.

9. Минорский В.Ф. История Ширвана и Дербенда. М., 1963. С. 112.

10. Гасанов М.Р. Очерки истории Табасарана. С. 57.

11. Гасанов М.Р. Там же. С. 57.

12. Шихсаидов А.Р. К вопросу о локализации Филана // Ономастика Кавказа. Махачкала, 1976. С. 79—81.

13. Лавров Л.И. Кавказская Тюмень II Из истории дореволюционного Дагестана. Махачкала, 1976. С. 163—175.

14. Минорский В.Ф. Указ. соч. С. 129—141.

15. Айтберов Т.М. Центральная часть Восточного Дагестана в VII—XIII вв. // Освободительная борьба народов Дагестана в эпоху средневековья. Махачкала, 1986. С. 34.

16. Заходер Б.Н. Каспийский свод сведений. С. 127.

17. Заходер Б.Н. Там же. С. 127.

18. Цит. по: Гумилев Л.Н. Древние тюрки. С. 125.

19. Биджиев Х.Х. Тюрки Северного Кавказа. Черкесск, 1993. С. 99.

20. Гаркави А.Д. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб, 1870. С. 9.

21. Ромашев С.А. Историческая география Хазарского каганата в период формирования и расцвета (VII—IX вв.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. М., 1992. С. 12.

22. Гадло А.В. Этническая история Северного Кавказа IV—IX вв. С. 189.

23. Крупнов Е.И. К вопросу о культурных связях населения Северного Кавказа по археологическим данным // УЗ КНИИ Т. IX. Нальчик, 1947. С. 127.

24. Биджиев Х.Х. Хумаринское городище. Черкесск, 1983. С. 73—77, 93—94.

25. Биджиев Х.Х. Тюрки Северного Кавказа. С. 253.

26. Биджиев Х.Х. Хумаринское городище. С. 97.

27. Иерусалимская А.А. О северокавказском «Шелковом пути» в раннем средневековье // СА. 1967. № 2. С. 5573.

28. Биджиев Х.Х. Хумаринское городище. С. 94.

29. Бартольд В.В. Место прикаспийских областей в истории мусульманского мира // Соч., Т. II. М., 1963. С. 670.

30. Атаев Д.М. Нагорный Дагестан в раннем средневековье. С. 240.

31. Дорн Б. Каспий. СПб, 1875. С. 547.

32. Масуди. Луга золота и рудники драгоценных камней // СМОМНИК. Вып. 38. С. 53.

33. Малачиханов Б. К вопросу о хазарском Семендере в Дагестане. С. 199.

34. Гаджиев М.С. Между Европой и Азией. С. 117.

35. Атаев Д.М. Нагорный Дагестан в раннее средневековье. С. 243—244.

36. Готье Ю.В. Хазарская культура // Новый Восток. 1925. Кн. 8—9. С. 277, 292.