Введение

2-ая пол. 90-х гг. XX в. была ознаменована всплеском научного интереса к истории Хазарского каганата. Развитие российской археологии, отход от марксистско-ленинской методологии и успехи зарубежного хазароведения обусловили значительные перемены в сложившихся подходах к изучению исторического прошлого Хазарии. Наблюдаемая в последние годы научная активность позволяет говорить о том, что отечественное хазароведение находится на пороге нового качественного этапа своей эволюции. В данных условиях крайне актуальными становятся разыскания, посвященные истории его становления и развития в качестве самостоятельной научной дисциплины. Важным индикатором этого процесса являлись исследования в сфере этноконфессиональных отношений на территории Хазарского каганата. С этой точки зрения изучение отечественной историографии данной проблемы приобретает особую значимость, позволяя раскрыть особенности эволюции российского хазароведения.

В отечественной науке не проводилось самостоятельных изысканий подобного рода: российские историки ограничивались краткими и крайне общими обзорами историографии истории Хазарского каганата, не сосредоточиваясь на отдельных ее вопросах. Таковы историографические обзоры М.И. Артамонова и А.П. Новосельцева, игравшие важную роль в вводной части их научных трудов¹. Другой альтернативой стали исследования, связанные с источниковедческими вопросами хазароведения, также не отражавшие в полной мере процесса его формирования и эволюции в качестве самостоятельной отрасли исторических знаний (С.А. Плетнева, С.А. Фейгина)². В последние годы были предприняты попытки анализа общих тенденций в изучении одной из важнейших проблем этноконфессиональных отношений на территории каганата — проблемы иудаизации Хазарского государства (В.К. Михеев, А.А. Тортика)³. Однако на данный момент их нельзя признать вполне удовлетворительными:

во-первых, характеризуя достижения не только отечественного, но и зарубежного хазароведения, они создают слишком упрощенную картину исследования данного вопроса российскими историками;

во-вторых, не содержат критики разработанных ими концепций; в-третьих, представляют сложившиеся в отечественной историографии подходы как данность, не акцентируя внимания на их внутренней взаимосвязи и преемственности как в содержательном отношении, так и в хронологической последовательности.

Актуальность исследования связана с тем, что за более, чем два века изысканий в сфере этноконфессиональных отношений на территории Хазарии в отечественной исторической науке не предпринималось попыток комплексного анализа историографии этой проблемы с целью выявления закономерностей и особенностей развития российского хазароведения.

Цель исследования заключается в изучении отечественной историографии проблемы этноконфессиональных отношений на территории Хазарского государства в период со 2-ой пол. XVIII до нач. XXI вв. Этим обусловлены следующие задачи исследования:

1. Выявление общих закономерностей развития отечественного хазароведения во 2-ой пол. XVIII — нач. XXI вв.

2. Рассмотрение социально-политических факторов и научно-теоретических предпосылок изучения проблемы этноконфессиональных отношений на территории Хазарии во 2-ой пол. XVIII — нач. XXI вв.

3. Определение специфики источниковой базы исследований по проблеме этноконфессиональных отношений на территории Хазарского каганата (2-ая пол. XVIII — нач. XX вв.)

4. Анализ ключевых концепций этноконфессиональных отношений на территории Хазарского государства в отечественной историографии 2-ой пол. XVIII — нач. XXI вв.

Объектом исследования является отечественная историография истории Хазарского каганата в период со 2-ой пол. XVIII в. по 2002 г.

Предмет исследования — отечественная историография проблемы этноконфессиональных отношений на территории Хазарского каганата в период со 2-ой пол. XVIII в. по 2002 г.

В качестве хронологических рамок исследования определены 2-ая пол. XVIII в. — 2002 г. 2-ая пол. XVIII столетия была ознаменована первыми попытками изучения исторического прошлого Хазарского каганата. Хотя они не носили самостоятельного характера и не выходили за рамки предмета Отечественной истории и проблемы славяно-хазарских отношений, именно эту эпоху следует считать временем зарождения отечественного хазароведения. 2002 г. был обозначен в качестве верхней планки исследования в связи с проведением в рамках Девятой Ежегодной Международной междисциплинарной конференции по иудаике Второго Международного коллоквиума «Хазары», который подвел итоги развития российского хазароведения за предшествующий период и наметил перспективы его развития на ближайшие годы.

Фонд историографических источников представлен в работе научными документами и историческими трудами отечественных исследователей 2-ой пол. XVIII — нач. XXI столетий, выделенных в две группы:

1.) работы, изданные во 2-ой пол. XVIII — нач. XX вв. В этот период изучение истории Хазарского каганата носит второстепенный характер, не является самостоятельным. В большинстве публикаций вопросы этноконфессиональных отношений на территории Хазарии рассматриваются в тесной связи с проблемами Отечественной истории (В.Н. Татищев, Г. Эверс, Д.И. Иловайский, В.О. Ключевский, М.С. Грушевский)⁴, востоковедения (В.В. Бартольд, Ф.О. Вестберг, В.В. Григорьев) и истории еврейского народа (С.М. Дубнов)⁵. Важным ограничивающим фактором исторических исследований является узкая источниковая база хазароведения. Со 2-ой пол. XIX столетия увеличивается число публикаций, предметом исследования которых являлись проблемы истории Хазарского каганата, однако недостаток письменных, а главное, археологических источников обусловил неглубокий анализ изучаемых вопросов (П.В. Голубовский, В.В. Григорьев, П.К. Коковцов, А.А. Спицын)⁶.

2.) работы, изданные в 20-х гг. XX — нач. XXI вв. В данный период завершается процесс формирования отечественного хазароведения в качестве самостоятельной исторической дисциплины и, как следствие, формируется богатый фонд научной литературы, посвященной исследованию исторического прошлого Хазарии. Важной предпосылкой этого стало значительное расширение источниковой базы, обусловленное прогрессивным развитием отечественного востоковедения, гебраистики⁷ и активными археологическими работами на территории Хазарского государства. По типу используемых источников научные публикации 20-х гг. XX — нач. XXI вв. можно разделить на две группы:

a.) исторические, источниковая база которых строится исключительно на письменных источниках либо комплексном анализе письменных документов и археологического материала;

b.) специализированная археологическая литература, ориентирующаяся на анализ археологического материала, привлекая нарративные документы в качестве второстепенных источников.

Важным признаком научных работ до нач. 90-х гг. XX столетия является использование марксистско-ленинской методологии, приводившее к переоценке роли социально-экономического фактора в развитии этноконфессиональных отношений на территории Хазарского каганата. Давление идеологического пресса (особенно сильное в 20-е — нач. 50-х гг. XX столетия) предопределило излишнюю идеологизированность и субъективизм отдельных работ, посвященных исследованию хазарской истории. Либерализация общественной и научной жизни страны в период «перестройки», падение советской власти и развал СССР обусловили смену ориентиров в отечественном хазароведении: на передний план выдвинулась «культурная» составляющая исторического процесса, по многим проблемам этноконфессиональных отношений произошел возврат к дореволюционным оценкам и подходам. В то же время сохранился целый ряд положений, выдвинутых советскими учеными (узкая социальная база иудаизма, негативные оценки значения иудаизации для развития Хазарии), что позволяет считать исследования 90-х гг. XX в. логическим продолжением научных изысканий, проведенных в советский период.

Источниковая база исследования складывается из арабо-персидских, еврейско-хазарских, византийских, древнерусских и армянских источников. Основными критериями их отбора явились полнота и информативность по рассматриваемой проблеме. В этой связи автор намеренно отказался от использования ранних армянских и византийских источников, поздних грузинских летописей, сирийских хроник и ряда еврейско-хазарских документов. Армянские источники VI—VIII столетий (Моисей Хоренский, Себеос, Анания Ширакаци, Гевонд) делают акцент на внешней политике кавказских государств, их борьбе с кочевниками, мало интересуясь особенностями развития своих противников. Они либо смешивают хазар с другими этносами, либо вообще не выделяют их из тюркоязычной среды. Значительная часть сведений носит легендарный характер, не отражая исторических реалий эпохи. В древнегрузинских источниках под хазарами (хазирами), как правило, понимаются скифские или сарматские племена. Достоверных сведений о каганате мало, все они фрагментарны и относятся к раннему периоду существования Хазарского государства (VII—VIII вв.)⁸. Последнее замечание справедливо для сирийских источников VI—XIII столетий (Захария Ритор, Михаил Сирийский, Абу-л-Фарадж Григориус Бар Гебрей), в большинстве своем, ограничивающихся краткими упоминаниями о хазарах при перечислении народов Кавказа и Прикаспийского региона. Раннесредневековые византийские историки (Прокопий Кесарийский, Агафий, Феофилакт Симокатта) не знакомы с хазарами как самостоятельным этническим образованием, хотя, по предположению А.П. Новосельцева, они, «возможно..., скрываются под каким-либо иным названием восточноевропейских кочевников»⁹. Крайне сложно судить о характере этноконфессиональных отношений в Хазарии и по данным более поздних византийских хронистов (Георгий Амартол (IX в.), Лев Диакон (X в.), Иоанн Скилица, Георгий Кедрин (XI в.), Иоанн Зонара (XII в.)), сосредоточившихся на описании событий, затрагивающих политические интересы империи в системе международных отношений. В исследовании не используются еврейско-хазарские источники XI—XII веков, сообщающие отрывочную информацию по хазарам (Эльдад га-Дани) и уделяющее преимущественное внимание периоду, следующему за крушением Хазарского каганата.

Группа арабо-персидских источников представлена в работе произведениями восточных географов и историков IX—XIII столетий: Ибн Хордадбеха, ат-Табари, Ибн Русте, Ибн Фадлана, ал-Масуди, ал-Истахри, Ибн Хаукаля и Ибн ал-Асира. Важным признаком данной группы является акцент на истории ислама и мусульманских стран, обусловивший субъективизм и предвзятое отношение авторов к языческим этносам.

Исключение из правил составляет «История пророков и царей» («Тарих ар-русуль ва-л-мулук») ат-Табари (IX — нач. X вв.), который попытался отказаться от традиционной схемы изложения¹⁰. Тем не менее, оценка исторических событий в его работе проводится с позиций превосходства мусульманского мира над язычеством, что делает труд ат-Табари не менее догматичным, чем произведения других арабо-персидских авторов. «История пророков и царей» мало информативна с точки зрения проблемы этноконфессиональных отношений, но располагает важными сведениями по арабо-хазарским войнам, имеющими принципиальное значение для уточнения обстоятельств принятия хазарами иудаизма. Схожими характеристиками обладает «Тарих-ал-Камиль» («Полный свод истории») Ибн ал-Асира (2-ая пол. XII — 1-ая пол. XIII вв.), в основу которого было положено историческое сочинение ат-Табари¹¹.

Огромное значение для изучения проблемы этноконфессиональных отношений на территории Хазарского каганата имеют «Ал-Алак ан-нафиса» («Дорогие ценности») Ибн Русте (нач. X в.) и «Мурудж ад-Дзахаб ва Маадин ал-Джавахир» («Промывальни золота и рудники самоцветов») ал-Масуди (1-ая пол. X в.), представляющие собой энциклопедические труды по географии и содержащие ценную информацию по истории народов Восточной Европы¹². Работа Ибн Русте опирается на старейший пласт сведений о данном регионе, восходящий, по мнению А.П. Новосельцева, к полной и не дошедшей до нашего времени редакции «Китаб ал-масалик ва-л-мамалик» («Книги путей и стран») Ибн Хордадбеха, написанной в 80-х годах IX в.¹³. С этой точки зрения компилятивный характер труда Ибн Русте крайне важен: приводимые им факты дополняют скудный и малоинформативный материал уцелевшего в отрывках сочинения Ибн Хордадбеха и, очевидно, отличаются той же высокой степенью достоверности¹⁴. К сожалению, сведения, сообщаемые Ибн Русте, не обладают достаточной полнотой и могут привлекаться лишь в тесной связи с другими арабо-персидскими источниками. В этом отношении гораздо большую значимость представляет «Мурудж ад-Дзахаб...» ал-Масуди, располагающая важной информацией по проблемам межконфессиональных отношений и дуализма верховной власти в Хазарии. Значительную ценность работе ал-Масуди прибавляет деятельность автора в качестве активного путешественника по странам мусульманского Востока, позволившая ему собирать факты из первых рук от непосредственных свидетелей событий, что обусловило значительную информативность и достоверность приводимых им сведений.

Не меньшую ценность для изучения проблемы этноконфессиональных отношений на территории Хазарии представляет «Рисале» («Записка») Ибн Фадлана (1-ая четверть X в.), являющая собой официальный отчет о посольстве халифа ал-Муктадира в Волжскую Болгарию (921 г.)¹⁵. Именно официальный характер документа обусловливает высокую степень достоверности приводимых в нем сведений, хотя и не освобождает его от субъективизма и предвзятости автора.

К так называемой «классической» географической школе X столетия относятся «Китаб масалик ва-л-мамалик» («Книга путей и стран») ал-Истахри (сер. X в.) и произведение Ибн Хаукаля (2-ая пол. X в.), название которого либо повторяет таковое у его предшественника, либо звучит как «Китаб сурат ал-ард» («Книга картин земли»)¹⁶. Обе работы содержат важные сведения по проблемам двоевластия и межконфессиональных отношений на территории Хазарского каганата. Компилируя работу ал-Истахри, Ибн Хаукаль не ограничивается повторением приведенных у него данных, но помещает новую информацию, добытую во время путешествий по Передней Азии и Ближнему Востоку. На высокую степень достоверности сообщаемых ученым фактов указывает то обстоятельство, что Ибн Хаукаль выполнял обязанности резидента, обслуживая политические интересы Аббасидов и Фатимидов.

Группа еврейско-хазарских источников представлена Еврейско-хазарской перепиской X в., Кембриджским документом, Киевским письмом и произведениями испано-еврейских авторов (Иехуды Галеви, Иехуды бен Барзилая, Авраама Ибн Дауда), в своих сообщениях о хазарах опирающихся на первый источник.

Полное издание Еврейско-хазарской переписки на русском языке было совершено в 1932 г. известным отечественным семитологом П.К. Коковцовым¹⁷. Состоящая из письма испанского сановника Хасдая Ибн Шафрута к хазарскому царю Иосифу и обеих редакций (краткой и полной) ответа последнего, она представляет собой наиболее важный источник по проблеме иудаизации Хазарского каганата. Не меньшей ценностью обладает Кембриджский документ, очевидно, также адресованный Хасдаю Ибн Шафруту¹⁸. Кембриджский аноним не только дополняет «официальную» версию обращения хазар в иудаизм, изложенную в письме Иосифа, но сообщает ценную информацию о государственном устройстве каганата, его внешней и внутренней политике. Несмотря на протесты отдельных отечественных и зарубежных исследователей (П.К. Коковцов, Б.А. Рыбаков, А.Н. Поляк), подлинность Еврейско-хазарской переписки и Кембриджского документа можно считать установленной: приводимые в них сведения подтверждаются арабо-персидскими авторами и другими еврейскими источниками, основанными на свидетельствах беженцев из Хазарии (Иехуда Галеви, Авраам Ибн Дауд)¹⁹. Тем не менее, необходимо учитывать, что рассматриваемые документы дошли до нас в искаженном, сокращенном (краткая редакция письма Иосифа) или неполном (Кембриджский документ) варианте, имеют тенденциозный и субъективный характер, что заставляет предполагать намеренную фальсификацию отдельных фактов их первоначальными создателями и верифицировать содержание посредством других источников.

«Киевское письмо» X в., составленное представителями иудейской общины Киева в качестве ходатайства о помощи для одного из своих нуждающихся единоверцев, было обнаружено в 1962 г., впервые опубликовано в 1982 г. и переведено на русский язык в 1997 г.²⁰. Для данного исследования имеет второстепенное значение: оно подтверждает сообщения Еврейско-хазарской переписки и Кембриджского документа о прозелитизме хазар и принятии ими раввинистического иудаизма, но не содержит данных об обстоятельствах происшедшего обращения, что говорит о недостаточной полноте и репрезентативности источника в вопросах, связанных с межконфессиональными отношениями и иудаизацией Хазарского каганата.

Огромный интерес представляет поэма знаменитого испано-еврейского религиозного мыслителя и философа Иехуды Галеви «Кузари» («Хазарская книга»), написанная в 1-ой пол. XII в. на арабском языке и переведенная на древнееврейский язык Иехудой Ибн Тивоном²¹. Сочинение Иехуды Галеви, по сути, является религиозным трактатом-диспутом, в котором автор пытается оправдать и доказать истинность и правоту еврейской национальной религии, ее превосходство над христианством и исламом. Сюжетной канвой для диспута послужила легенда о принятии хазарами иудаизма. Очевидно, что при всей своей тенденциозности и догматичности «Кузари» базируется не только на Торе и Талмуде, но и определенных исторических фактах, достоверность которых подтверждается содержанием Еврейско-хазарской переписки. По-видимому, Галеви владел вполне надежной информацией об обращении хазар в новую веру и выгодно ее использовал с целью пропаганды раввинистического иудаизма. Вполне вероятно, что в его руках оказались не дошедшие до нас летописи, привезенные в Испанию переселявшимися туда в нач. XII столетия хазарскими евреями. Следует принять во внимание, что «Кузари», написанная спустя два столетия после крушения каганата, является поздним источником и, безусловно, не вполне отражает исторические реалии хазарского времени. Тем не менее, трактат Иехуды Галеви остается одним из важнейших свидетельств иудаизации Хазарского каганата. Выдвигая новую, отличную от других документов, версию этого события, он служит дополнительным доказательством подлинности Еврейско-хазарской переписки и Кембриджского документа.

Произведения испано-еврейских авторов Иехуды бен Барзилая (нач. XI в.) и Авраама Ибн Дауда (XII в.) играют в исследовании вспомогательную роль²². Их сведения кратки, фрагментарны и основаны на данных Еврейско-хазарской переписки и свидетельствах хазарских беженцев в Испании.

Группа византийских источников включает в себя «Хронографию» Феофана Исповедника, «Бревиарий» патриарха Никифора и трактат «Об управлении империей» Константина VII Багрянородного (908—959 гг.). Важной особенностью византийских документов является освещение тех событий хазарской истории, которые оказывают непосредственное воздействие на внутренние дела или затрагивают сферу политических интересов империи, что обусловливает недостаточную полноту и репрезентативность источников в вопросах этноконфессиональных отношений на территории Хазарского каганата.

Особое место в данной группе исторических документов занимает сочинение Константина VII Багрянородного «Об управлении империей» (1-ая пол. X в.)²³. Представляя собой своеобразный трактат — наставление для наследника византийского престола, будущего императора Романа II (959—963 гг.), этот источник содержит краткие, но достоверные сведения об алано- и мадьяро-хазарских отношениях, свидетельствует о восстании каваров в Хазарии. Стремление автора к объективному и свободному от тенденциозности изложению следует отнести к безусловным достоинствам данного произведения.

Опирающиеся на общую источниковую базу и во многом дублирующие друг друга «Хронография» Феофана Исповедника, и «Бревиарий» Никифора (нач. IX в.) обладают крайне ограниченным фондом сведений по проблеме этноконфессиональных отношений и играют второстепенную роль в данной работе²⁴.

Византийская житийная литература представлена в исследовании житиями Стефана Сурожского, Иоанна Готского, двумя вариантами жития Кирилла Философа (пространным и кратким), пространным житием Мефодия и объединяющим информацию последних трех источников житием Мефодия и Константина, составленным св. Дмитрием Ростовским²⁵. Жития содержат важную информацию о христианизации Хазарского каганата. Однако ценность предоставляемых ими сведений значительно снижается, если учесть, что помимо распространения христианства агиографическая литература выполняла важную функцию проводника политической линии Константинополя. Расширение ареала православия способствовало укреплению международных позиций Византийской империи. Отсюда — искажение исторических реалий, субъективизм, тенденциозность и стремление избежать упоминаний о наиболее серьезных неудачах и провалах греческой дипломатии. Нельзя исключать фантастический элемент в содержании житий, имеющий целью идеализировать образ святого в глазах верующих. Фантастические подробности биографии оттесняют на второй план события исторической действительности и значительно снижают полноту и информативность источников, приводят к необходимости тщательной верификации изложенных фактов, зачастую не являющихся достоверными, но несущих важную смысловую нагрузку.

Группа древнерусских источников представлена русскими летописями Лаврентьевского и Ипатьевского списков (XIV в.), содержащих информацию исключительно по проблеме славянохазарских отношений. Несмотря на достаточную информативность, сообщаемые ими сведения не отличаются полнотой, а некоторые факты — достоверностью²⁶. Так, знаменитая легенда о «хазарской дани», по всей видимости, не отражает исторических реалий вассально-даннических отношений между хазарами и восточными славянами, имея символическое значение как «доказательство преимущества христианства над иудаизмом»²⁷.

Группа армянских источников включает в себя «Историю агван», авторство которой приписывается Моисею Каганкатваци (X в.)²⁸. С трудами арабо-персидских авторов данный источник роднит крайне предвзятое и негативное отношение к язычникам в целом и хазарам в частности. Последних достаточно сложно выявить в огромном конгломерате тюркских этносов, описываемых в «Истории...». Несмотря на отмеченные недостатки, источник располагает уникальными сведениями о религиозных представлениях языческого населения Хазарского каганата и распространении на его территории христианской религии. «История агван» имеет огромное значение для изучения конфессиональной ситуации в Хазарии VII столетия, обладая достаточной полнотой и информативностью в данном вопросе.

Методологическую базу исследования составили труды отечественных и зарубежных историков: М.И. Артамонова, Г.Е. Афанасьева, Д.М. Данлопа, П.Б. Голдена, Ю.В. Готье, М.Г. Магомедова, А.П. Новосельцева, В.Я. Петрухина, С.А. Плетневой и В.Е. Флеровой. В основу анализа отечественной историографии проблемы этноконфессиональных отношений на территории Хазарского каганата легли положения В.И. Вернадского, выявившего два методологических подхода к разысканиям в сфере истории науки:

1.) определение общих закономерностей развития научных знаний;

2.) «изложение фактов или явлений в их внешнем виде», то есть описание и анализ существующих научных взглядов и концепций²⁹.

Исследование построено на принципах объективности и историзма, разработано на основе историко-типологического, синхронистического, сравнительно-исторического и ретроспективного методов исторического анализа, методе исторической периодизации.

Материалы исследования организованы по проблемно-хронологическому принципу.

Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые:

— дается собственный анализ отечественной историографии проблемы этноконфессиональных отношений на территории Хазарского каганата со 2-ой пол. XVIII в. по 2002 г.;

— разрабатывается периодизация развития отечественного хазароведения и исследования проблемы этноконфессиональных отношений на территории Хазарии;

— выявляются и характеризуются базисные подходы в изучении вопросов славяно-хазарских отношений и дуализма верховной власти у хазар, сложившиеся в период со 2-ой пол. XVIII в. по 2002 г.;

— определяются тенденции и перспективы исследования проблемы этноконфессиональных отношений на территории Хазарского каганата в современном отечественном хазароведении.

Практическая значимость исследования заключается в возможности использования его материалов в разработке общих и специальных курсов по истории России, отечественной историографии, преподавании истории в средних и средних специальных учебных заведениях.

Апробация результатов исследования осуществлялась на международных и региональных научных конференциях (2000, 2001, 2002, 2003 и 2004 гг.), посвященных проблемам Отечественной истории и методики преподавания истории в высших и средних учебных заведениях: на 8-ой и 9-ой научной конференции молодых ученых ЯГПУ (2000, 2001 гг.), I, II и III Чтениях им. К.Д. Ушинского (2002, 2003, 2004 гг.), на международной конференции «Учитель истории в начале XXI века» (2004 г.). Материалы исследования использовались в педагогической работе автора в высших и средних учебных заведениях.

Структура работы: работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы и списка сокращений. В главе I дается общая характеристика развития отечественного хазароведения во 2-ой пол. XVIII — нач. XX вв., осуществляется анализ историографии проблемы славяно-хазарских отношений и комплекса научных представлений о реалиях этноконфессиональной ситуации в Хазарии. В главе II характеризуются основные тенденции развития отечественного хазароведения с 20-х гг. XX по нач. XXI вв., анализируется историография проблем славяно- и алано-хазарских отношений, проблемы межконфессиональных отношений на территории каганата и проблемы дуализма верховной власти у хазар.

Примечания

1. Артамонов М.И. История хазар. СПб., 2001. С. 47—62; Новосельцев А.П. Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы и Северного Кавказа www.kuIichki.com/~gumilev/Rest/rest0301.

2. Плетнева С.А. Очерки хазарской археологии. Иерусалим — М., 2000. С. 7—12; Ее же. Проблемы хазарской археологии и Саркел — Белая Вежа // Скифы. Хазары. Славяне. Древняя Русь. К 100-летию со дня рождения М.И. Артамонова. Тезисы докладов. СПб., 1998. С. 93—96; Ее же. Хазарские проблемы в археологии // СА. 1990. № 2. С. 77—91; Фейгина С.А. Историография Еврейско-хазарской переписки X в. // Феодальная Россия во всемирно-историческом процессе. Сборник статей, посвященный Л.В. Черепнину. М., 1972. С. 225—234.

3. Михеев В.К., Тортика А.А. Евреи и иудаизм в Хазарском каганате: к вопросу о формулировке современной научной концепции хазарской истории // Хазары. Второй Международный коллоквиум. Тезисы. М., 2002. С. 68—70.

4. Грушевский М.С. Киевская Русь. Том I. Введение. Территория и население в эпоху образования государства. СПб., 1911; Его же. Иллюстрированная история Украины. М., 2001; Его же. История украинского народа. М., 2002; Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций. В трех книгах. Книга первая. Ростов-на-Дону, 2000; Иловайский Д.И. История России. Становление Руси. (Периоды Киевский и Владимирский). М., 1996; Его же. Начало Руси. М., 1996; Татищев В.Н. История Российская. В 7 томах. Т. I. М.—Л., 1962; Т. II. М.—Л., 1963; Эверс Густав. Предварительные критические исследования для Российской истории. М., 1826.

5. Бартольд В.В. Арабские известия о русах // Бартольд В.В. Сочинения. Т. II. Часть 1. Общие работы по истории Средней Азии. Работы по истории Кавказа и Восточной Европы. М., 1963. С. 810—858; Его же. Кавказ, Туркестан, Волга // Там же. С. 789—796; Его же. Место прикаспийских областей в истории мусульманского мира // Там же. С. 651—772; Его же. Болгары // Бартольд В.В. Сочинения. Т. V. Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов. М., 1968. С. 509—520; Его же. 12 лекций по истории турецких народов Средней Азии // Там же. С. 17—192; Его же. Гузз // Там же. С. 524—527; Его же. О письменности у хазар // Там же. С. 466—467; Его же. Хазары // Там же. С. 597601; Вестберг Ф. К анализу восточных источников о Восточной Европе // ЖМНП. 1908. Новая Серия. Ч. XIII (Февраль). С. 364—412; Ч. XIV (Март). С. 1—52; Григорьев В.В. Волжские Булгары // Россия и Азия. Сборник исследований и статей по истории, этнографии и географии. СПб., 1876. С. 79—106; Его же. Обзор политической истории Хазаров // Там же С. 45—65; Его же. О двойственности верховной власти у Хазаров // Там же. С. 66—78; Дубнов С.М. Краткая история евреев. Ростов-на-Дону, 1997; Его же. История евреев в Европе. В 4-х томах. Т. I. Средние века до конца крестовых походов. М.—Иерусалим, 2003.

6. Голубовский П. Болгары и хазары, восточные соседи Руси при Владимире Святом // Киевская старина. 1888. Т. XXII. Вып. 7 (Июль). С. 26—68; Коковцов П.К. Новый еврейский документ о хазарах и хазаро-русско-византийских отношениях в X в. // ЖМНП. 1913. Ч. XLVIII. С. 150—172; Спицын А.А. Историко-археологические разыскания. Исконные обитатели Дона — Донца // ЖМНП. 1909. Новая серия. Часть XIX (Январь). С. 67—98.

7. Гебраистика — древнееврейская филология, наука о древнееврейском языке и письменности.

8. См. Джанашвили М. Известия грузинских летописей и историков о Северном Кавказе и России. Описание Осетии, Дзурдзукии, Дидоэтии, Тушетии, Алании и Джикетии. О царях Хазаретии. Алгузиани // СМОМПК. 1897. Вып. 22. С. 1—196; Его же. Известия грузинских летописей и историков о Херсонесе, Готфии, Осетии, Хазарии, Дидоэтии и России // СМОМПК. 1899. Вып. 26. С. 1—104; Его же. Картлис-Цховреба — Жизнь Грузии // СМОМПК. 1905. Вып. 35. С. 113—235.

9. Новосельцев А.П. Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы и Кавказа — http: // www.kulichki.com/~gumilev/NAP/nap0113.htm

10. Дорн Б.А. Известия о хазарах восточного историка Табари, с отрывками из Гафис-Абру, Ибн-Аазем-Эль-Куфи и др. // ЖМНП. 1844. Ч. XLIII. № 7 (Июль). С. 1—25; Ч. XLIII. № 8 (Август). С. 6798.

11. Из Тарих-ал-Камиль (Полного свода истории) Ибн ал-Асира. Баку, 1940. (Далее... Из Тарих-ал-Камиль — Т.М.).

12. Известия о хазарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и русских Абу-али Ахмеда Бен Омар Ибн-Даста. Перевод Д.А. Хвольсона. СПб., 1869 (Далее... Известия о хазарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и русских — Т.М.); Караулов Н.А. Сведения арабских писателей о Кавказе, Армении и Адербайджане. VIII. Масуди // СМОМПК. 1908. Вып. 38. С. 29—78; Масуди. Мурудж ад-Дзахаб (Глава XVII) // Минорский В.Ф. История Ширвана и Дербенда. М., 1963. С. 189—216.

13. Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI—IX вв. // Древнейшие государства Восточной Европы, 1998 г. М., 2000. С. 284.

14. Ибн Хордадбех. Книга путей и стран. Баку, 1986; Караулов Н.А. Сведения арабских писателей о Кавказе, Армении и Адербайджане. III. Ибн Хордадбэ // СМОМПК. 1903. Вып. 32. С. 1—21.

15. Ковалевский А.П. Книга Ахмеда Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921—922 гг. Харьков, 1956; Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу. Под ред. академика И.Ю. Крачковского. М.—Л., 1939. (Далее... Путешествие Ахмеда Ибн-Фадлана — Т.М.).

16. Караулов Н.А. Сведения арабских писателей о Кавказе, Армении и Азербайджане. I. Ал-Истахрий // СМОМПК. 1901. Вып. 29. С. 1—73; Его же. Сведения арабских писателей о Кавказе, Армении и Азербайджане. IX. Ибн-Хаукаль // СМОМПК. 1908. Вып. 38. С. 79—129.

17. Коковцов П.К. Еврейско-хазарская переписка в X в. Л., 1932.

18. Коковцов П.К. Еврейско-хазарская переписка // Мир Гумилева. Вып. 6. Открытие Хазарии. М., 1996. С. 613—615.

19. Коковцов П.К. Еврейско-хазарская переписка в X в. Л., 1932. С. VII; Рыбаков Б.А. Русь и Хазария // Академику Борису Дмитриевичу Грекову ко дню семидесятилетия. Сборник статей. М., 1952. С. 76—88; Его же. К вопросу о роли Хазарского каганата в истории Руси // СА. 1953. № XVIII. С. 128150; Поляк А.Н. Восточная Европа IX—X веков в представлении Востока // Славяне и их соседи. Вып. 10. Славяне и кочевой мир. М., 2001. С. 84.

20. Golb Norman, Pritsak Omeljan. Khazarian Hebrew Documents of the Tenth Century. London, 1982; Киевское письмо // Голб Норман, Прицак Омельян. Хазарско-еврейские документы X в. М. Иерусалим, 1997. С. 30—31.

21. Галеви Иехуда. Кузари. Иерусалим, 5750 (1990).

22. Из «Книги о временах» Иехуды Бен-Барзилая // Коковцов П.К. Еврейско-хазарская переписка в X в. Л., 1932. С. 127—131; Из «Книги предания» Авраама Ибн Дауда // Там же. С. 134.

23. Константин Багрянородный. Об управлении империей. Под ред. Г.Г. Литаврина и А.П. Новосельцева. М., 1989.

24. Феофан Исповедник. Хронография // Чичуров И.С. Византийские исторические сочинения. М., 1980. С. 17—144; Патриарх Никифор. Бревиарий. // Там же. С. 145—184.

25. Жизнь и труды преподобных отцов наших Мефодия и Константина, в монашестве Кирилла, учителей славянских // Избранные жития святых III—IX вв. М., 1992. С. 373—411 (Далее... Жизнь и труды преподобных отцов — Т.М.); Житие Иоанна Готского (в статье В. Васильевского «Русско-Византийские отрывки. VII. Житие Иоанна Готского») // ЖМНП. 1878. Часть CXCV. № 1 (Январь). С. 126—129; Житие св. Стефана, архиепископа Сурожского // Жития святых, чтимых православной церковью, со сведениями о праздниках господских и богородичных и о явленных чудотворных иконах, составленные Преосвященным Филаретом (Гумилевским), архиепископом Черниговским, с портретом его с дополнениями из других авторов с изображениями святых и праздников академика Ф.Г. Солнцева и др. Т. Ноябрь — декабрь. СПб., 1900. С. 274—275 (Далее... Житие св. Стефана Т.М.); Память преподобного отца нашего Иоанна, епископа Готского // Жития святых, на русском языке изложенные по руководству Четьих-Миней св. Димитрия Ростовского с дополнениями, объяснительными примечаниями и изображениями святых. Кн. 9. М., 1908. С. 590—591 (Далее... Память преподобного отца нашего Иоанна — Т.М.); Пространное житие Константина — Кирилла Философа // Жития Кирилла и Мефодия. М. — София, 1986. С. 96—130; Краткое житие Кирилла // Там же. С. 252—255; Пространное житие Мефодия // Там же. С. 212—232.

26. ПСРЛ. Т. 1. Лаврентьевская летопись. М., 1997; ПСРЛ. Т. 2. Ипатьевская летопись. М., 1998.

27. Данилевский И.Н. Древняя Русь глазами современников и потомков (IX—XII вв.). М., 2001. С. 335.

28. История агван Моисея Каганкатваци, писателя X в. СПб., 1861. (Далее... История агван — Т.М.).

29. Вернадский В.И. Очерки по истории современного научного мировоззрения // Вернадский В.И. Избранные труды по истории науки. М., 1981. С. 75.