§ 7. К вопросу о времени образования Древнерусского государства как субъекта международных отношений в VIII—IX вв.

Для дальнейших исследований темы необходимо вкратце рассмотреть вопрос о времени образования Древнерусского государства. До сих пор среди историков идут споры по данной проблеме. Одни связывают начало строительства государственности Древней Руси с приглашением в 862 году Рюрика на княжение в Новгород, другие — с масштабным походом русских войск на Константинополь в 860 году, третьи связывают начало образования общерусской государственности с 882 годом, когда князь Олег, сидевший то ли в Ладоге, то ли на Городище вблизи позднейшего Новгорода (возникшего в X в.), утвердился в Киеве и провозгласил его, по словам летописца, стольным градом начавшего быстро формироваться Древнерусского государства: «Се буди мати градом русьским» [36, с. 17—20]. Именно с этой датой, по утверждению многих исследователей, начался более чем столетний период строительства государства, общего для всех восточных славян. Олег начал свое правление в Киеве с «окняжения» окрестных восточнославянских земель: подчинения их своей власти, установления даней и суда по всей, еще аморфной, государственной территории [там же, с. 14]. Уже на первом этапе строительства государства Олег отважился помериться силами с мировыми империями Средневековья — Византией и Хазарским каганатом. Поддерживая частично общепринятую точку, диссертант все-таки считает необходимым внести определенные коррективы, опираясь на последние достижения историографической науки.

На основание летописных и зарубежных источников известно, что период с конца VIII и до начала XI столетия характеризовался широким выходом Древней Руси на тогдашнюю мировую арену, выходами в прямом, буквальном смысле слова, ибо в течение этих двух веков десятки тысяч русских людей побывали в соседних и более далеких странах по разным причинам — в составе войск, посольств, торговых товариществ.

Широкий выход Древней Руси на международную арену красноречиво говорит следующий перечень известий, хотя далеко не полный, о походах Руси с VIII до конца X вв., который представлен в трактате В.Т. Пашуто «Внешняя политика Древней Руси» [156, с. 62, 65, 68, 69, 99, 100, 103]:

• 622 г. — император Византии Ираклий откупается от руссов;

• 626 г. — русы нападают на Царьград;

• 644 г. — русы на Каспии;

• 775 г. — нападение русского князя Бравлина на южный берег Крыма;

• 820 г. — нападение русов на Амастриду (южный берег Черного моря);

• 825 г. — первое столкновение с Хазарским каганатом;

• 860 г. — первый поход русских войск на Константинополь;

• 910 г. — Русь совершает поход на Каспий;

• 911—912 гг. — отряд из 700 русских воинов участвовал в походе византийского флотоводца империи против арабов на о. Крит;

• 934 г. — 7 судов с русскими (415 человек) находились в эскадре из 18 судов Патрикия Косьмы, которого император Роман послал в Лангобардию (то есть в Северную Италию);

• 935 г. — русские в составе эскадры протоспафария Епифана ходили к берегам южной Франции;

• 941 г. — второй поход русских на Византию;

• 943 г. и в 980-х гг. — повторные походы русских воинов на Каспий и в Закавказье;

• 949 г. — император Константин Багрянородный имел 629 русских воинов на 9 судах в неудачной экспедиции на Крит;

• 960—961 гг. — русское войско участвовало в отвоевании Никифором Фокой о. Крит;

• 964 г. — неудачная экспедиция византийцев на Сицилию, в котором участвовало русское войско.

Даже этот небольшой перечень вышеперечисленных походов показывает широкую географию стран, где побывали граждане Древней Руси. По мере укрепления Древнерусского государства все большее число народов вступает с ним в разнообразные контакты — торговые, военные, политические, конфессиональные. Еще в 860 г. в одном из арабских источников говорится об озабоченности арабов по поводу действий руссов в Южном Прикаспии, то есть на иранском берегу.

Территорию, на которой на рубеже VIII—IX вв. начала складываться Русь, со всех сторон окружали тогда чрезвычайно энергичные и активные исторические силы, а именно: к северо-западу от нее находилась Скандинавия: походы ее викингов в Западную Европу начались в 793 г., а Восточную — еще раньше, не позднее 750-х гг. [122]; к западу от Руси в течение 770—800—X гг. была создана огромная империя Карла Великого — от Пиренеев до Эльбы и Дуная, от Балтики до Средиземного моря; к югу, в Византии, правила властная и целеустремленная императрица Ирина, сумевшая в 787 г. победить разлагавшее империю иконоборчество и собиравшаяся вступить в брачный союз с Карлом Великим, чтобы восстановить поистине вселенскую Империю (в границах Рима эпохи его расцвета), но дворцовый заговор оборвал в 802 г. ее начавшие осуществляться замыслы; к востоку от Руси на рубеже VIII—IX вв. достигал своего высшего могущества Хазарский каганат; именно в это время после долгих войн Каганатом было установлено определенное равновесие с сильным южным соседом — Арабским халифатом, где правил в это время, в 786—809 гг., один из самых образованных халифов Харун ар-Рашид.

В окружении этих исторических сил и складывалась ранняя история Древней Руси. Можно с полным правом утверждать, что русская государственность и культура сформировались в сложнейшем и мощном магнитном поле, создаваемом этими силами.

Таким образом, даже на основании приведенного выше списка участие руссов в тех или иных походах и посольствах, можно предположить, что многонациональное государство Русь начало складываться значительно раньше, чем полагало большинство дореволюционных историков. Имеется в виду, что дата призвания варягов (862 год) — при всех различных толкованиях самого этого летописного текста — считалась и нередко продолжает считаться начальной датой русской государственности в собственном смысле слова, но что больше и больше подвергается сомнению новейшими исследованиями историков. Например, достоверно известно, согласно «Анналам» франкского епископа и поэта Пруденция (умер в 861 г.) [Ann. Bert., a. 839. Р. 30—31], что официальные послы из Северной Руси еще в 838 году, то есть за четверть века до даты призвания варягов, прибыли к византийскому императору Феофилу, правившему с 829 по 842 годы. Этот небольшой факт в истории Древней Руси, как столь далекое посольство, несомненно, можно рассматривать как важный элемент зарождающейся государственности. Далее, организовать столь далекий поход русских войск в 860 году на Константинополь (пусть и не по своей воле) Русь смогла только потому, что уже имела определенный организующий «государственный элемент». И странно выглядит предположение о начале государственности на Руси в год призвания в 862 году Рюрика, если за два года до этого совершается Русью столь масштабная военная акция на Византию.

В 1970—1980-х годах целая плеяда плодотворно работающих археологов и историков обосновала утверждение о том, что первый исток государственности Руси пробился еще в середине VIII в. в устье Волхова, в Ладоге (речь идёт о таких исследователях, как О.И. Давидан, А.И. Кирпичников, Г.С. Лебедев, Д.А. Мачинский, Р.C. Минасян, В.А. Назаренко, Е.Н. Носов, С.Н. Орлов, В.П. Петренко, Е.А. Рябин и др.) [122, 146, 153].

Этот древнейший (примерно 750-е гг.) из известных нам городов Руси, который назывался «Немогарде», т.е. Невогород-Ладога (до новейшего времени существовало неверное представление о глубокой древности Новгорода, который на деле не старше середины X в., то есть на полтора-два столетия Новгород моложе Невогорода-Ладоги) [49, с. 5—56; 153, с. 193—199]. С самого начала Невогород-Ладога стал узлом евразийских торговых и культурных связей, простиравшихся от западноевропейских земель до арабского Востока, что удостоверено археологическими исследованиями монет и предметов прикладного искусства, результаты которых опубликованы в книге «Средневековая Ладога» [122]. Наконец, в Северной Руси, как явствует и из западноевропейского источника (в сохранившемся тексте «Салернской хроники», в послании 871 г. короля Людовика II Немецкого (813—876), вождь славян назывался «каганом»), и из восточных (арабских и персидских) источников, не позднее 830-х гг., но вероятнее всего, ранее, существовал правитель, принявший высокий титул кагана. Ряд историков предполагал, что правитель Северной Руси принял этот титул «каган» для того, чтобы тем самым утвердить свою независимость от «хазарского кагана». И впоследствии, в 871 г., согласно дошедшему до нас тексту послания короля Людовика II Немецкого, «вождь норманнов» также назывался «каганом» («хаканом»), и этот вождь был, очевидно, Рюрик.

Что касается Южной Руси (Киевской), то государственность там складывалась несколько позже, что подробно доказывает в своей статье И.П. Шаскольский «Когда же возник город Киев?» [119, с. 70—72]. Известно, что хронология Руси IX—X вв. в начальных летописях вызывает великое множество сомнений. Но в летописной хронологии есть и более надежный пласт — постоянно сопоставляемые с историей Руси даты византийской истории тех времен, которая, вполне понятно, излагалась в имевшихся в распоряжении русских летописцев византийских хрониках (некоторые из них были к XI в. уже переведены на церковно-славянский язык) с гораздо большей хронологической точностью, нежели история Руси, поскольку ее события II—X вв. были известны летописцам XI—XII вв. только по устным преданиям. Из сопоставления истории Древней Руси с историей Византии и исходил М.Н. Тихомиров: «Новгородская I и Устюжская летописи относили годы жизни Кия к периоду царствования византийской императрицы Ирины...» [«Русское летописание». М., 1979, с. 52—53]. Как известно из византийских хроник, императрица Ирина правила в 780—802 гг., значит, основание Киева можно датировать концом VIII века. Упомянутый И.П. Шаскольский в статье «Когда же возник город Киев?», пишет в частности, что археологические исследования позволяют датировать основание Киева именно концом VIII в.: город и был, по мысли И.П. Шаскольского, создан формирующимся южнорусским государственным образованием конца VIII — начала IX вв. Как мы уже говорили выше, в своих работах М.Н. Тихомиров убедительно доказал, что это произошло на рубеже VIII—IX вв., в 780—800-х гг., когда правил первый правитель южной Руси князь Кий — тот, которого, согласно ПВЛ, византийский император принял с «честью»: «...но се Кий княжаше в роде своем, приходивше... ко царю, якоже сказать, велику честь приял от царя» [36].

Итак, можно сделать следующие выводы: во-первых, уже с середины VII до конца X вв. Русь особенно интенсивно вбирала в себя опыт и энергию окружающего ее мира через военные походы, посольства и торговлю, формируя тем самым зачатки дипломатических связей с разными странами и народами; во-вторых, о чём говорят многие арабские, византийские и латиноязычные источники, начало Древнерусской государственности следует датировать рубежом середина VIII — первая четверти IX вв. (вопреки официальной точки зрения, связанной с приглашением Рюрика на княжение в 862 году в Новгород), притом истоки ее пробиваются и на севере, и на юге Руси. Последующие исследования показывают, что северный исток был, так сказать, сильнее, ибо именно оттуда пришла и прочно утвердилась в Киеве династия Рюриковичей. В XI веке Русь стала совершать меньше походов, а в XII веке походы, по существу, прекратились — Древняя Русь сосредоточилась на своих внутренних проблемах.