Резюме

В первой части этой книги я попытался проследить историю Хазарской империи, пользуясь немногими существующими источниками.

Во второй части (главы V—VII) я собрал исторические свидетельства, указывающие на то, что большая часть восточного — а следовательно, и мирового — еврейства имеет хазарско-тюркское, а не семитское происхождение.

В последней, VIII главе я попытался показать, как антропологические данные дополняют исторические и опровергают вместе с тем распространенное представление, что еврейский народ ведет происхождение от библейского племени.

С антропологической точки зрения, существуют две группы фактов, не совместимых с этим представлением: большое разнообразие физических характеристик евреев и их сходство с неевреями, среди которых они живут. То и другое подтверждается статистикой роста, формы черепа, групп крови, цвета глаз и волос и др. Какой из этих антропологических критериев ни выбрать на роль индикатора, проявится больше сходства между евреями и нееврейским доминирующим этносом, чем между евреями из разных стран. В качестве символа этой ситуации я предложил формулы:

1. Gа-Iа < Gа-Iв

2. Gа-Iв " Iа-Iв

Очевидным биологическим объяснением обоих явлений служит смешение национальностей, принимавшее в разных исторических ситуациях различные формы межнациональные браки, широкомасштабное обращение, изнасилование как неизменное (узаконенное или не наталкивающееся на сопротивление властей) сопутствие войн и погромов.

Мнение, что, невзирая на статистику, существует все же узнаваемый «еврейский» типаж, опирается, хотя и не полностью, на различные неверные представления. Оно игнорирует, к примеру, тот факт, что черты, воспринимаемые как типично еврейские при сопоставлении с северными народами, не считаются таковыми в Средиземноморье, не принимается во внимание влияние социальных условий на формирование физических черт и внешнего облика, наконец, путается биологическая и социальная наследственность.

Тем не менее, существует некий набор наследственных черт, характеризующих определенный тип современного еврея. В свете современной популяционной генетики это можно в значительной мере объяснить процессами, происходившими на протяжении нескольких веков в условиях изоляции гетто: инбридингом, случайным распространением генетических мутаций в популяции, селекцией. Последняя шла несколькими путями: здесь и естественный отбор (например, во время эпидемий), и половой отбор, и, что не так очевидно, сохранение свойств, помогающих выживанию в гетто.

Кроме того, социальная наследственность, передаваемая через воспитание в детстве, действовала как мощный формирующий — и деформирующий — фактор.

Все эти процессы участвовали в лепке «человека гетто». В период после гетто его черты подвержены размыванию. Что касается генетического состава и физического облика людей в период «до гетто», то об этом мы почти ничего не знаем. В этой книге проводится мысль, что этот первоначальный «человеческий материал» был преимущественно тюркского происхождения, с какими-то примесями древнепалестинской и иных составляющих. Невозможно судить, какие из так называемых типичных черт, вроде «еврейского носа», являются продуктом половой селекции в гетто, а какие — проявлением особенно стойкого «племенного» гена. Поскольку «крючковатый» нос часто встречается у кавказцев и редко — у семитов-бедуинов, у нас появляется еще одно указание на доминирующую роль «Тринадцатого колена» в биологической истории евреев.