Глава 1. Авары, болгары, венгры, восточные славяне

В предложенном заглавии названы главные действующие лица исторических событий V—IX вв., происходивших в украинских степных и лесостепных регионах. В этот период продолжалось Великое переселение народов с востока на запад. Через территорию современной Украины в Карпато-Дунайский регион прошли авары, болгары и венгры. Активными участниками процессов переселения на новые земли в эти века были также славяне.

Византийские источники называют большой союз антов — как часть восточных славян, которые, согласно Иордану, жили между Днестром и Днепром. «Анты же — сильнейшее из обоих [племен] — распространяются от Данастра до Данапра, там, где Понтийское море образует излучину»¹. Прокопий Кесарийский размещал неисчислимые племена антов на север от народов, обитавших в Северном Причерноморье и Приазовье.

Из информации византийских историков Прокопия и Маврикия явствует, что анты — оседлый народ, занимавшийся хлебопашеством и скотоводством, нередко подвергавшийся опустошительным набегам кочевников. По своему общественному устройству анты соответствовали стадии военной демократии, при которой ведущая роль в обществе принадлежала народному собранию, а также вождям и старейшинам. При описании борьбы славян с аварами в середине VI в. византийский историк Менандр упоминает антских властителей во главе с Мезамиром. Последний принадлежал к знатному роду и пользовался большим авторитетом среди антов.

Анты, судя по известиям «Стратегикона», приписываемого императору Маврикию, были умелыми воинами, легко переносившими трудности военного быта.

Рис. 1. Восточные славяне и их соседи в VII—XI вв. 1 — границы Киевской Руси; 2 — очаги восточнославянской государственности в VII—XI вв.

Исследования археологов последних лет позволили отождествить с антами так называемую Пеньковскую археологическую культуру. Она охватывает значительную территорию лесостепного пограничья от Северского Донца на востоке до Нижнего Подунавья на западе. Весь облик материальной культуры подтверждает сообщения византийских авторов о земледельческо-скотоводческом укладе жизни антов.

Рис. 2. Степи Евразии в XI—X вв. а, б — оседло-земледельческая экономика; в — вторая стадия кочевания; г — оседло-кочевая смешанная экономика; д — граница леса; е — общее направление венгерского нашествия. 1 — Уйгурский каганат; 2 — Киргизский каганат; 3 — Кимакский каганат; 4 — Хазарский каганат; 5 — Дунайская Болгария. По С.А. Плетневой

На территории распространения Пеньковских древностей обнаружено большое число кладов третьей четверти I тыс. н. э., близких между собой по вещевому комплексу. В свое время А.А. Спицин определил их как «древности антов»². В дальнейшем исследователи больше склонялись к мысли о связи этих кладов с кочевниками. Широкомасштабные археологические исследования этой культуры, осуществленные Д.Т. Березовцом, П.И. Хавлюком, О.М. Приходнюком и другими археологами, позволили убедиться в корректности этнического определения владельцев этих кладов, данного А.А. Спициным. Оказалось, что некоторые из кладов (в селе Вильховчик) были найдены в типичных Пеньковских лепных горшках или на Пеньковских поселениях.

Сказанное, разумеется, не означает, что все вещи этих кладов имеют антское происхождение. Многие из них, как, например, пальчатые фибулы, браслеты с утолщенными концами, поясные наборы пластин, имели широкое евроазиатское распространение.

Хронология кладов мартыновского типа, определенная в рамках середины VI—VII вв., совпадает с заключительной фазой существования пеньковской культуры. Есть все основания связывать гибель последней с аварским вторжением в южнорусские степи.

Рис. 3. Котел Гуннского времени. Найден у села Перевалочное на Полтавщине. Отлит из медного сплава

Будучи этнически родственны гуннам, авары с средины VI в. приняли активное участие в событиях на юго-востоке Европы. В 557—558 гг. они вышли к границам Византийской империи. По пути на Дунай авары покорили болгарские племена утигуров и кутригуров, а затем и антов.

Как сообщает Менандр, авары вторглись в земли антов и принялись их опустошать. Антские властители оказались в тяжелом положении. Они направили к аварам посольство во главе со знатным вождем Мезамиром.

Однако, не считаясь с традиционной посольской неприкосновенностью, уважавшейся во все времена, авары убили Мезамира, полагая, что славянский вождь не оказал им должного уважения. После этого они с еще большим ожесточением продолжали грабить славянские селения, угонять в рабство жителей. Свидетелями пребывания аваров на территории Украины является, по-видимому, группа погребений, раскопанная у сел Виноградное Запорожской области, Костогрызово, Сивашовка, Сивашское Херсонской области, Портовое в Крыму. Они совершены по обряду трупоположения либо в широкой яме с конем на уступе, либо в узкой яме овальной формы с заплечниками и останками коня на деревянном перекрытии. Инвентарь погребений сравнительно богатый — поясные наборы, колчаны, удила, палаши.

В 60-е годы VI ст., покорив местные славянские племена, авары на землях бывшей римской провинции Паннонии создали свое государство во главе с каганом Бояном. Оно просуществовало до 30-х годов VII ст., пребывая в постоянной борьбе с Византией и славянами.

Как свидетельствует византийский историк VII в. Феофилакт Симокатта, в 602 г. аварский каган послал большое войско во главе с Апсихом, которое должно было «уничтожить племя антов». Вероятно, именно после этого удара анты уже не смогли восстановить былое могущество своего союза. Характерно, что с этого времени анты уже не упоминаются в византийских источниках.

Рис. 4. Серьги из харьевского клада VII в. Серебро, зернь

После разгрома антов авары покорили и дулебов. Память об этом сохранили письменные источники. Согласно сообщению франкского хрониста VII в. Фредегера, авары каждый год шли к славянам, чтобы зимовать у них, там они брали женщин и детей славян, вынуждали их к изнурительному труду. В завершение насилия славяне обязаны были платить аварам дань³. Подтверждает эти сведения также и русская летопись. «Въ си же времяна быша и обры (славянское название аваров. — П.Т.), иже ходиша на Ираклия царя и мало его не яша. Си же обры воеваху на словѣнѣх, и примучиша дулѣбы. сущая словѣны, и насилье творяху женамъ, дулѣбскимъ: аще поѣхати будяще обърину, не дадяше въпрячи коня ни вола, но веляше въпрячи 3 ли, 4 ли, 5 ли женъ в тѣлегу и повести обърѣна, и тако мучаху дулѣбы»⁴.

В продолжении этой статьи сообщается, что обры были «тѣломъ велици и умомъ горди», но за свои грехи понесли Божью кару и «помроша вси, и не остася ни единъ объринь»⁵.

Исследователи полагают, что текст «Повести временныхлет» о вымирании аваров первоначально появился в среде паннонских дулебов. Затем, под влиянием одного из писем константинопольского патриарха Николая Мыстыкоса к болгарскому царю Симеону текст изменился и уже в такой форме сохранился в русской летописи. Сведения об аваро-славянском противостоянии сохранили также иностранные источники. Так, Менандр Протектор писал, что авары «начали разорять земли антов, не переставая грабить и порабощать жителей»⁶.

Рис. 5. Колчан из аварского погребения VII в. Реконструкция. Дерево, береста, кожа, железные скрепы. Село Сивашовка Новотроицкого района Херсонской области. Раскопки А.И. Кубышева

Покорив часть славянских племен, авары привлекли их к своим завоевательским походам на Византию. Около 626 г. в союзе со славянами они осадили Константинополь. Славяне подступили к городу на ладьях, но византийцам удалось уничтожить их флотилию. Потерпели поражение в этом бою и авары.

К сожалению, археологических следов прохождения аваров через восточнославянские земли сохранилось немного. Разве только в городище Зимно (неподалеку от Владимира-Волынского) содержатся в археологическом комплексе отдельные аварские вещи. Можно с уверенностью утверждать, что славяне позаимствовали от аваров организацию конного войска и элементы снаряжения всадника. Особое распространение в славянской среде VIII в., как и по всей Европе, получили аварские стремена. То же самое, вероятно, можно сказать и о металлических украшениях поясов, которые имели широкое употребление как среди аварских мужчин, так и среди женщин.

Археологические находки дают основания утверждать, что авары носили одежды, шитые из полотна и шкур. Это были удобные для верховой езды кафтаны, штаны и сапоги. Украшения из бронзы, серебра и золота имели геометрический или звериный орнамент.

Аварское конное войско имело совершенное по тем временам вооружение и снаряжение — слабоизогнутые сабли, луки со стрелами, тяжелые копья, ножи, деревянные седла, украшенные костяными резными пластинами, стремена. Конница аваров была очень быстрой и маневренной, что делало ее неуязвимой для противника.

По укладу жизни авары — типичные кочевники-скотоводы. Они разводили коней, коров, мелкий рогатый скот. Умерших хоронили по обряду телоположения, сопровождая покойников богатым инвентарем. Нередко аварских воинов хоронили вместе с конем.

Рис. 6. Аварский лук VII в. 1 — костяные насадки; 2 — реконструкция. Седо Христофоровка Баштанского района Николаевской области. Раскопки О.Г. Шапошниковой. Реконструкция А.И. Кубышева, В.В. Дорофеева

Этнический состав Аварского каганата был пестрым. Исследователи полагают, что кроме собственно аваров, которых насчитывалось около 100 тысяч, в нем проживали покоренные славяне-анты, болгарские племена утигуров и кутригуров. Антропологический материал их могильников содержит серии черепов — как монголоидных, так и европеоидных.

Как свидетельствует Феофилакт Симокатта, аварское войско состояло не только из собственно авар, но также и славян. Когда в 601 г. византийцы разгромили на реке Тиссе аварское ополчение, среди плененных только пятая часть была аварами, половина — славянами, остальные — разные другие варвары⁷.

Полководец Тиверий при заключении мирного договора с аварами предпочитал получить в качестве заложников детей не аварского кагана, но «скифских» (то есть славянских) князей. Последнее свидетельство указывает, по-видимому, на то, что славяне были федератами аваров, что, впрочем, не мешало последним жестоко угнетать своих славянских союзников.

Рис. 7. Аварское погребение с конем. VII в. (1). Поясной набор (2). Золото, серебро, бронза, гранаты, стекло. Литье, тиснение, зернь, инкрустация. Село Раздольное, Крым. Раскопки А.А. Щепинского

Последнее упоминание аваров в письменных источниках относится к 822 г. К этому времени, потерпев сокрушительное поражение от Карла Великого, они окончательно сходят со сцены истории.

Рис. 8. Вещи из аварского погребения VII в. Село Черноморское Голопристанского района Херсонской области. Раскопки А.В. Симоненко

Еще одним кочевым народом, судьба которого в VII—VIII вв. тесно переплелась со славянами, были болгары. Вот что об этом пишет «Повесть временных лет»: «Когда же славяне, как мы уже говорили, жили на Дунае, пришли от скифов, то есть от хазар, так называемые болгары, и сели по Дунаю, и были насильники славянам»⁸. Из цитированного отрывка явствует, что летописец представлял себе болгар как часть хазарского сообщества, покинувшего прежние места обитания и ушедшего на Дунай. Вероятно, по пути на новую родину болгары сталкивались со славянами, грабили их, как и другие кочевые народы. Память об этом, как явствует из цитированного текста, сохранялась на Руси еще и в XI в.

Рис. 9. Поясная пряжка геральдического стиля VII в. Погребения аварского времени. Бронза. Село Малая Терновка Акимовского района Запорожской области

До своего ухода на новые земли болгары занимали значительные территории Нижнего Подонья и Приазовья, Северного Кавказа и Крыма, где проживали совместно с хазарами и аланами. Общей была и их культура, известная в археологии как салтово-маяцкая. Исследователи этих древностей — В.А. Бабенко, В.А. Городцов, Д.Т. Березовец, С.А. Плетнева, В.А. Михеев, К.И. Красильников и другие выявили различные типы памятников: открытые поселения, городища, катакомбные и ямные могильники, следы кочевий, города.

Городища — остатки некогда значительных укрепленных центров — находятся преимущественно в лесостепенных районах Подонья, Северского Донца, Оскола. Все они размещены на высоких плато береговых террас и сохранили до наших дней остатки невысоких валов, иногда каменных стен, а также рвов с внешней стороны. Размеры их укрепленных частей достигают 15—20 га.

Хорошо исследованное Верхнесалтовское городище (неподалеку от Харькова) имело в древности мощную цитадель с каменными стенами толщиной до 4 м и высотой 10—12 м, а также башнями, прямоугольными в плане, размерами 6×3м. Другая часть поселения была укреплена земляными валами. Многолетние раскопки верхнесалтовского археологического комплекса (кроме городища здесь исследуется также катакомбный могильник) показали, что мы имеем дело с остатками большого города VIII—Х вв., раскинувшегося на площади 120 га. Судя по характеру обнаруженного материала, это был крупный ремесленный, торговый и, возможно, административный центр.

Рис. 10. Аварские пояса. Из погребения VII в. Реконструкция. Кожа, серебряные бляшки, железные пряжки. Село Сивашское Новотроицкого района Херсонской области. Раскопки А.И. Кубышева

Материальная культура его представлена орудиями труда — косы-горбуши, тесла-мотыжки, резцы, кузнечные инструменты, ножи; предметами вооружения — сабли, боевые топоры, наконечники копий и стрел, кистени; предметами конского снаряжения — удила, стремена, пряжки; украшениями — кольца, перстни, серьги, браслеты, декоративные бляшки для кожаных поясов и конской сбруи.

Практически вся керамика — кухонная, столовая и тарная — изготовлена на гончарном круге. Особым разнообразием форм и высоким качеством отличается столовая керамика. Поверхность ее всегда лощеная, цвет — серый, черный, реже желтый или красный. Преобладают кувшины, кружки, кубышки и миски. Своеобразны и неповторимы в формах салтовские кувшины — одноручные и двуручные, украшенные лощеными или рифлеными линиями.

Жилища памятников салтово-маяцкой культуры делятся на три группы: юрты, полуземлянки и наземные жилища. Юрты исследованы преимущественно в степных районах Подонья и Приазовья, полуземляночные и наземные жилища — в лесостепных. Учитывая, что традиционным жилищем степных народов была юрта, можно предположить, что появление в их среде прямоугольных полуземляночных и наземных жилищ было результатом влияния оседлых соседей, в том числе и славян.

Весь облик материальной культуры салтово-маяцких памятников свидетельствует, что одним из основных хозяйственных занятий алано-болгарского населения было земледелие и оседлое скотоводство. Наличие пашенного земледелия подтверждают находки лемехов и чресел на городище Маяки, орудий уборки и переработки урожая, а также находки зерна или отпечатков различных злаковых культур.

Важное место в жизни носителей салтово-маяцкой культуры занимала торговля. Об этом, в частности, свидетельствует большое количество восточных монет на поселениях и могильниках, находки бус, серег, браслетов, зеркал, которые поступали с Востока и Кавказа. В сферу торговых интересов алано-болгар, по-видимому, входили и сопредельные с ними восточнославянские земли, куда поступала продукция салтовских кузнецов, ювелиров и керамистов.

В письменных источниках VI в. упоминаний этнонима «болгары», по существу, нет. Прокопий Кесарийский, Иордан и другие авторы наследниками гуннов на юге Восточной Европы считали оногуров и кутригуров, обитавших по обоим берегам Дона. В период 60-х годов VI в. — 30-х годов VII в. приазовские и причерноморские племена создают первое государственное образование, так называемую Великую Болгарию. Это было разноэтническое образование, в состав которого, по-видимому, входили кроме болгарских также и венгерские племена. Как полагают исследователи, связь болгар с утрами отражена уже в самом этнониме «булгары», где первая часть «булга» является тюркской, а вторая восходит к утрам.

После разгрома Великой Болгарии хазарами в 60—70-х годах VII в. часть болгар во главе с ханом Аспарухом откочевала через восточноевропейские степи на Дунай. Это событие нашло отражение в хазаро-еврейской переписке. «Они [болгары] оставили свою страну и бежали, а те [хазары] преследовали их, пока не настигли их, до реки по имени Дуна»⁹.

Вызывает сомнение, что это сообщение адекватно отражает событие. Конечно, хазары могли преследовать болгар после нанесенного им поражения, но предположить уход значительных масс населения в виде бегства обычного воинского соединения вряд ли возможно. Процесс переселения болгар с Дона на Дунай был сравнительно длительным. Как полагают некоторые исследователи, вначале они пытались закрепиться в районе Поднепровья, но после того, как их и здесь настигли хазары, ушли на Дунай.

Археологически путь болгар в Подунавье прослеживается очень слабо. Попытка связать с ними знаменитый Перещепинский клад» отождествив его с погребением хана Куврата, о чем уже упоминалось выше, не может быть признана безусловной. Во-первых, глухих свидетельств о каких-то «деревяшках», возможно, от гробовища, а также о находке человеческих костей (фрагменте черепа и коленной чашечки) не достаточно для утверждения, что мы имеем дело с погребением хана-кочевника. А во-вторых, весь ритуал захоронения никак не согласуется с выводом исследователей о христианстве Куврата. Не определенной остается также этническая принадлежность кладов-погребений возле сел Келигея — в дельте Днепра, Зачепиловка — на Полтавщине, Глодосы — на Кировоградщине, Вознесенка — на Днепре. Кроме общего вывода о том, что названные древности оставлены кочевниками, ничего более конкретного исследователям установить не удалось.

Набор золотых и серебряных вещей в памятниках типа Малая Перещепина имеет, по существу, интернациональный характер. Это серьги, витые гривны, плетеные цепи, ожерелья из бус, медальоны, лунницы, кресты, имевшие византийское происхождение. Поясные наборы, пряжки с прямоугольными или овальными дужками и щитовидными обоймами, плоские поясные наконечники, накладные бляшки имели распространение в дружинной среде практически всех евразийских кочевников, а также их оседлых соседей. Это относится и к предметам снаряжения всадника: удилам, стременам, седлам, пряжкам и бляшкам от конской сбруи.

Оружие представлено саблями, кинжалами, боевыми топорами, наконечниками копий и стрел.

Набор золотой и серебряной посуды из погребения-клада у села Малая Перещепина — блюда, тарелки, кувшины, вазы, кубки, амфоры, ритоны, ложки — произведены в мастерских Византии и Ирана. Наличие здесь 89 византийских монет, чеканенных между годами 582-м и 668-м, позволяет относительно точно датировать время, когда эти ценности зарыли в землю.

Значительный интерес представляет находка богатого клада у села Вознесенка Запорожской области. Как удалось установить В.А. Гринченко, он находился в одной из ям внутри прямоугольного укрепления, насыпанного из земли и камней. В состав клада входили ювелирные изделия из драгоценных металлов, дружинное снаряжение, две серебряные фигурки орла и льва, навершия знамен. Все это находилось вперемешку с золой и пеплом, а также пережженными человеческими костями. Это наблюдение позволило В.А. Гринченко сделать вывод о том, что открытый объект является коллективным сожжением воинов и полководца, осуществленным в военном лагере¹⁰. А.К. Амброз полагал, что перед нами — поминальный комплекс, который можно датировать первой половиной VIII в. и связывать с тюрками¹¹.

Временем прохождения болгар через южнорусские степи датируется целый ряд единичных захоронений, помещенных в насыпи курганов. Они выявлены на Днепре, в Херсонской и Николаевской областях. Погребения возле сел Христофоровка, Новая Одесса Николаевской области и Черноморское Херсонской области по погребальному обряду, характеру инвентаря и форме могильных ям в целом очень близки к ямным могильникам Подонья, Дунайской и Волжской Болгарии.

Описанная выше группа богатых погребений с конем, имеющая аналогии в позднеаварских могильниках, рядом исследователей связывается также с болгарами, а появление погребений богатых воинов с конем в самой Паннонии, по их мнению, вызвано участием кутригурского союза племен в аварских походах 30-х годов VII ст. на Византию.

Истории было угодно, чтобы тюрко-болгары превратились в славяно-болгар. Византийский церковный деятель и хронист Феофан Исповедник (760—818) и патриарх Никифор (758—829) свидетельствовали, что болгары во главе с ханом Аспарухом, придя на Балканы в 680 г., обнаружили здесь много славян, с которыми и образовали болгаро-славянское государство. Не исключено, что процесс славянизации болгар начался еще в Подонье, где их северными соседями были славяне, а также во время прохождения их через славянские земли на Дунай. Можно предположить также, что и переселенческая волна болгар втянула в себя какую-то часть славянского населения, которое уже с VI в. проложило дорогу в Балкано-Дунайские земли Византии.

Вероятно, одним из примеров славяно-болгарского синтеза может быть известное Пастырское городище. Памятник этот расположен в ареале Пеньковской культуры, но выделяется своеобразием археологического комплекса. В свое время М.И. Артамонов видел в нем ставку кутригурского хана, хотя сколько-нибудь убедительных доказательств в пользу такого предположения не привел.

О.М. Приходнюк, осуществляющий стационарные раскопки Пастырского городища, пришел к выводу, что перед нами остатки ремесленного и военно-политического центра племен пеньковской культуры конца VII — середины VIII в. Преобладание в его археологическом комплексе гончарной керамики, в том числе и с зональным рифлением, наличие большого количества предметов ювелирного ремесла из меди, бронзы, серебра и золота, изготовленных с применением сложной византийской технологии и по дунайским образцам, позволило исследователю высказать мысль о так называемых дунайских выселенцах. Он полагает, что какая-то часть славянского населения была вытеснена из территории Нижнего Подунавья болгарской ордой Аспаруха и переселилась в район Поднепровья¹². Они же будто бы принесли сюда в конце VII в. не только провинциально-византийскую технологию изготовления керамики и ювелирного ремесла, но и определенные типы вещей, в частности небольшие пальчатые фибулы.

Думается, это слишком сложное объяснение. Встречный славянский поток в конце VII в., в условиях непрерывного движения варваров, в том числе и антов, к границам Византии, маловероятен. Да и нет необходимости для такой искусственной конструкции. Речь ведь идет не о какой-то необитаемой территории, а о регионе, освоенном славянами задолго до конца VII в. Распространение провинциально-византийской технологии и дунайских типов вещей не обязательно должно связываться с переселением сюда больших групп людей. Для этого достаточно наличия экономических и культурных связей между регионами.

Убедительным подтверждением сказанного явилось замечательное открытие И.С. Винокура, сделанное им в селе Бернашовка Винницкой области в 1990 г. Речь идет о ювелирной мастерской конца V — первой половины VI в., обнаруженной на славянском селище. Среди 64 ювелирных формочек, выполненных из местных пород камня, находилась и двусторонняя форма для отливки пальчатых фибул. Пока это единственная находка такого рода для памятников середины третьей четверти I тыс. н. э.¹³ Ранее Б.А. Рыбаковым и И. Вернером высказывались предположения, что пальчатые и зооморфные фибулы днепровского типа производились в Среднем Поднепровье по болгарским образцам.

По мнению И.С. Винокура, ассортимент ювелирных изделий бернашовской мастерской вполне вписывается в общеевропейскую моду середины — третьей четверти I тыс. н. э. Полноправными соавторами этой моды были и славянские мастера, работавшие в Пастерском, Бернашовке и других, еще не известных нам, ремесленных центрах.

В IX в. на восточных окраинах восточнославянского мира появились угры, или мадьяры. Путь их был длительным. Происходили они из угро-финской языковой семьи. Древней прародиной были южноуральские степи, которые в Средние века назывались Великой Венгрией. Примерно в VI—VII вв. венгры двинулись на запад.

Существует несколько точек зрения на то, где проходил их путь. Наиболее приемлемым кажется предположение Н.Я. Данилевского, который полагал, что венгры из своей прародины переселились вначале в Башкирию, а оттуда, теснимые печенегами, ушли через Волгу и Дон в район Медведицы и Хопра и далее в страну, получившую название по имени вождя венгров, Леведию¹⁴.

Местонахождение последней до сих пор не имеет точной локализации. Большинство исследователей склонны располагать Леведию в причерноморских степях между Доном и Днепром. Э. Мольнар и И. Эрдели не согласились с этим выводом и отводят для этой венгерской страны лесостепную полосу между Воронежем и Киевом¹⁵. По мнению М.И. Артамонова, мадьяры под давлением хазар изначально ушли в Причерноморские степи и заняли крайнюю западную оконечность хазарских владений в междуречье Днепра и Дуная¹⁶.

Но этот новый район расселения мадьяр получил название Этелькез (Ателькуза), что в переводе с венгерского означает «Междуречье». Следовательно, Леведию надо искать восточнее. Судя по сообщению Константина Багрянородного о том, что мадьяры «жили вместе с хазарами в течение трех лет»¹⁷, можно с уверенностью локализовать Леведию землями, граничившими с собственно Хазарией.

Среди историков нет единого мнения относительно характера хазаро-венгерских отношений. Одним исследователям они представляются враждебными. Даже крепость Саркел будто бы была построена против венгров. Другие полагают, что венгры попали под власть Хазарского каганата и находились на положении его вассалов. Видимо, это утверждение более отвечает историческим реалиям. Оно находит подтверждение в сообщениях Константина Багрянородного, утверждавшего, что венгры «воевали в качестве союзников хазар во всех их войнах»¹⁸. За мужество и военную помощь каган Хазарии «дал в жены первому воеводе турок^*, называемому Леведией, благородную хазарку из-за славы о его доблести и знаменитости его рода»¹⁹. В контексте дружественных отношений хазар и венгров может рассматриваться и акция хазарского кагана по избранию архонта венгров. Вначале этот высокий титул был предложен Леведию, но тот отказался от этой чести в пользу Алмуца (Алмоша) либо его сына Арпа-да. В конечном итоге именно Арпад был коронован в архонты венгров. Как пишет Константин Багрянородный, этот ритуал был исполнен по древнему хазарскому закону — Арпада подняли на щите. «С тех пор и до сего дня они (венгры. — П.Т.) выдвигают архонта Туркии из этого рода»²⁰.

При столь добрых взаимоотношениях хазар и венгров уход последних в Ателькузу не вполне объясним. М.И. Артамонов полагал, что случилось это под давлением хазар, отчего-то отказавших венграм в покровительстве.

В изложении Константина Багрянородного ситуация, вынудившая венгров уйти из Леведии, выглядит более сложной. И усложнили ее прежде всего печенеги. Они вторглись в пределы Хазарии. Хазары нанесли им поражение и вытеснили из собственной земли, после чего печенеги населили землю венгров. Произошло ли это с согласия кагана, либо у того не было сил выбить печенегов и оттуда, сказать трудно. Печенеги же на этом не успокоились и нанесли сокрушительное поражение венграм. «Когда же меж турками (венграми. — П.Т.) и пачинакитами (печенегами. — П.Т.), тогда называвшимися кангар, состоялось сражение, войско турок было разбито и разделилось на две части. Одна часть поселилась к востоку, в краях Персии [...] а вторая часть поселилась в западном краю вместе с их воеводой и вождем Леведией, в местах, именуемых Этелькез»²¹. Как полагают исследователи, уход венгров в Ателькузу произошел около 850 г.

В IX в. союз венгерских племен также находился в постоянном соприкосновении с восточными славянами. На это время приходится активный процесс формирования Древнерусского государства во главе с Киевом. Восточные авторы (Ибн Русте, Гардизи) свидетельствуют о частых набегах венгров на земли славян, о захвате ими богатой добычи и пленных.

Глухим отголоском венгеро-славянских отношений IX в. являются сообщения «Повести временных лет». В статье 898 г. читаем: «Идоша угри мимо Киевъ горою, еже ся зоветь нынѣ Угорьское, и пришедъше к Днѣпру сташа вежами; бѣша бо ходяше аки се половци. Пришедше отъ въстока и устремишася чересъ горы великия [...] и почаша воевати на живущая ту волохи и словѣни. Сѣдяху бо ту преже словѣни, и волохове прияша землю словеньску: Посемъ же угри прогнаша волъхи, и наслѣдиша землю ту, и сѣдоша с словѣны, покоривше я подъ ся, и оттоле прозвася земля Угорьска»²².

В.П. Шушарин полагает, что традиция, использованная летописцем Нестором, не знала о каких-либо военных действиях венгерского союза племен против Киевской Руси во время их прохождения на запад²³. В действительности из цитированного выше летописного текста можно сделать вывод прямо противоположный. Замечание летописца — «бѣша бо ходяще аки си половци» — свидетельствует о далеко не мирном прохождении угров по русской земле. О нападении венгров на славян сообщают восточные авторы ал Марвази, Гардизи, Ибн Русте и другие. Согласно им, мадьяры господствуют над всеми соседними славянами, налагают на них тяжелые оброки и обращаются с ними, как с военнопленными. Ибн Русте отмечал, что венгры «отводят этих пленников берегом моря к одной из пристаней Румской земли, где и продают их в качестве рабов»²⁴.

Не исключено, что венгры, находившиеся в подчинении Хазарского каганата, выполняли по его поручению роль сборщиков оброка из славянских племен.

Как предполагала А.Н. Москаленко, восточные славяне в связи с венгерской опасностью соорудили на среднем Дону укрепления типа городища Титчиха, первый строительный период которого датируется IX в.²⁵

Подтверждением этих сообщений является и рассказ венгерского анонимного хрониста рубежа XII—XIII вв. об угро-русской войне конца IX в. После неудачного для русских сражения вблизи Киева между сторонами состоялись переговоры, в результате которых был заключен мирный договор. Русские якобы согласились с требованиями венгерского вождя Алмоша об уплате ежегодной дани в размере 10 тыс. марок, в свою очередь предложив утрам покинуть пределы Руси. Просьба русских князей, как пишет хронист, была удовлетворена²⁶.

Упоминание в рассказе Галича и Владимира-Волынского свидетельствует о расширении канвы русско-венгерских отношений в IX в. за счет событий более позднего времени, в том числе и современных Анониму.

В действительности утверждения хрониста о «подчинении земли Русова венграм и о выплате им ежегодной дани Русью не должны восприниматься всерьез. Они появились в значительной степени под влиянием событий, связанных с частыми походами венгерских королей на Галичину и Волынь в конце XII — начале XIII в. Являясь придворным историографом, Аноним пытался оправдать историческую правомерность претензий венгров на западнорусские земли.

Социальный заказ, как это нередко бывает, обусловил многие анахронизмы хроники. В действительности венгерский союз племен, проходивший в IX в. через восточнославянские земли в Подунавье, не был настолько мощным, чтобы попутно превратить Киевскую Русь в своего данника. Возможно, имел место факт разовой выплаты Русью венграм какой-то денежной суммы, в качестве откупа за мир, но это обычная практика межгосударственных отношений Средневековья.

Исторические события третьей четверти IX в. обернулись так, что венграм было не до завоеваний русских земель. Печенеги, которые изгнали венгров из Леведии, вынудили их покинуть и Ателькузу. Константин Багрянородный сообщает, что «через некоторое время пачинакиты, напав на турок изгнали их вместе с их архонтом Арпадом»²⁷. В X в. Ателькуза — это уже земля печенегов.

Разумеется, русско-венгерские отношения IX в. не сводились только к военным столкновениям. Были периоды и вполне мирных контактов. Некоторые исследователи полагают даже, что киевский князь Аскольд и венгерский вождь Алмош находились в дружественных отношениях. К сожалению, каких бы то ни было источников, которые бы подтвердили это предположение, нет.

Рис. 11. Вещи из венгерского погребения IX в. Серебро. Село Твердохлебы Полтавской области

Наши знания венгерских древностей основываются на исследованиях археологов, осуществленных преимущественно в Венгрии. К сожалению, по пути следования венгров на Дунай сколько-нибудь значительных памятников выявить не удалось.

До сих пор на территории Восточной Европы известно всего несколько венгерских захоронений. Одно из них обнаружено в конце XIX в. в селе Воробьеве на Воронежщине. Это было погребение всадника и его боевого коня. При погребенном находились: меч, два железных наконечника копья, железные наконечники стрел, перстень, серебряные бляшки от поясного набора. Сохранились удила, железное кольцо, часть железного стремени²⁸. Венгерские погребения раскопаны на берегу Днепра возле села Волошенское, а также у села Твердохлебы на Полтавщине. В последнем сохранились серебряные портупейные бляшки, украшенные пальметами, мотивами звериного стиля.

Рис. 12. Древневенгерские украшения обуви из женского погребения конца IX — начала X в. Село Антоновка Новоодесского района Николаевской области. Реконструкция Р.С. Орлова

В свое время С.А. Плетнева выявила в Приазовье и в низовьях Дона поселения кочевников VII—IX вв., которые она связала с болгарами. Среди немногочисленных материалов, собранных на этих поселениях, выделяются котлы с внутренними ушками. Примечательно, что такие сосуды характерны для венгерской материальной культуры. На территории современной Венгрии они продолжали бытовать и в последующие времена. И. Эрдели выделил образцы венгерской посуды с внутренними ушками на Карнауховском поселении, а также в Саркеле. Отдельные находки венгерских вещей встречены при раскопках Большого Боршевского и Архангельского городищ. Речь идет о круглых бронзовых бляхах со следами позолоты и пальметочным орнаментом²⁹.

Как и другие народы, входившие в сферу хазарского влияния, Древневенгерский союз основой своего хозяйственного уклада имел кочевое скотоводство и плужное земледелие. Такой быт называется полукочевым. Живой венгерский язык сохранил группу слов аланского и болгаро-тюркского происхождения, которые связаны отчасти с земледелием, а отчасти — и с торговой деятельностью.

Судя по раскопкам венгерских могильников IX — первой половины X в., исследованных к востоку от Дуная, наиболее характерными образцами их вещественного материала являются серебряные, часто позолоченные литые бляшки, которые украшали мужские пояса, конскую сбрую, женскую одежду. По своему узору и технике изготовления они входят в круг салтовских и северокавказских ювелирных изделий.

Массовая категория вещей из венгерских могильников — это предметы вооружения (железные наконечники копий, боевые топоры, наконечники стрел, луки), конское снаряжение (стремена, удила, седла). Типологические системы этих вещей, художественный стиль и технические традиции также сложились на восточноевропейских степных просторах.

В целом, материальная культура венгров в период их обитания в Восточной Европе, несмотря на ряд отличительных черт, имела салтово-маяцкий облик. Этим, видимо, объясняется трудность вычленения ее специфики и этнической атрибуции конкретных памятников именно как венгерских.

Примечания

*. В византийских памятниках «Туркия» — перевод венгерского слова «Мадьяросаг», то есть «Страна мадьяр».

1. Иордан. О происхождении и деяниях гетов М., 1960. С. 72.

2. Спицин А.Л. Древности антов // Сборник отделения русского языка и словесности АН СССР. М., 1928. С. 492—495.

3. Мольнар Эрик. Проблемы этногенеза и древней истории венгерского народа // Studia Historica Academie Scientiarum Hungaricae. 13. Budapestini, 1955. С. 127.

4. Повесть временных дет. М.; Л., 1950. Ч. I. С. 14. (Далее: ПВЛ.)

5. Там же.

6. Plezia M. Greckie i lacinskie Zrodla do najstarszych drejow flowian. Wyd. 2. Poznan; Krakow, 1952.

7. Феофилакт Симокатта. История / Переводе. П. Кондратьева. М., 1957. С. 178.

8. ПВЛ. Ч. 1. С. 210.

9. Коковцев П.К. Еврейско-хазарская переписка X в. Л., 1932. С. 32.

10. Гринченко В.А. Памятка VIII ст. коло с. Вознесенки на Запорижжи // Археология. 1950. Т. 3 С. 37—63.

11. Амброз А.К. Восточноевропейские и среднеазиатские степи V — первой половины VIII в. // Степи Евразии в эпоху Средневековья. М., 1981. С. 38—42.

12. Приходнюк О.М. Версия Нестора о расселении славян из Подунавья // Материалы I тыс. н.э. по археологии Украины и Венгрии. К., 1996. С. 67—77.

13. Винокур І.С. Слов'янські ювеліри Подніпров'я. Кам'янець-Подільський, 1997. С. 10, 55—56.

14. Данилевский Н.Я., Грот К.Я. Заметки «О пути мадьяр с Урала в Лебедию» // Известия Русского географического общества. 1883.Т. 19. Вып. 3. С. 295.

15. Мольнар Эрик. Проблемы этногенеза и древней истории венгерского народа. С. 116—118.

16. Артамонов М.Т. История хазар. Л., 1962. С. 342.

17. Багрянородный Константин. Об управлении империей / Под ред. Г.Г. Литаврина и А.П. Новосельцева. М., 1989. С. 15.

18. Там же.

19. Багрянородный Константин. Об управлении империей. С. 61.

20. Там же.

21. Там же С. 159, 161.

22. ПВЛ. Ч. 1.С. 21.

23. Шушарин В.П. Венгерские племена до прихода в Среднее Подунавье // История Венгрии. М., 1971. Т. 1. С. 95.

24. Хвольсон Д.Л. Известия о хазарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и русах Ибн Даста. СПб., 1869. С. 25 и след.

25. Москаленко А.Н. Городище Титчиха. Воронеж, 1965. С. 130 и след.

26. Шушарин В.П. Русско-венгерские отношения в IX в. // Международные связи России до XVII в. М., 1961. С. 132—149.

27. Багрянородный Константин. Об управлении империей. С. 161.

28. Спицин А.А. Сводка сведений о древностях Воронежской губернии // Архив Санкт-Петербургского института истории материальной культуры. Ф. 5. д. 148. Л. 8.

29. Москаленко А.Н. Раскопки на Архангельском городище в 1952—1953 гг. // Краткие сообщения Института истории материальной культуры 1956. Вып. 62. С. 93, рис. 32.