3. Древнерусское государство и Хазария

В период княжения, а скорее опекунства Олега до 903 г. [486] и, очевидно, совместного его правления с Игорем вплоть до 907 г. главной целью политики Киева было дальнейшее "собирание" восточнославянских земель, так что к началу первого похода на Константинополь почти все восточные славяне [487] оказались (возможно, по-разному) в сфере влияния Древнерусского государства. После этого центры внешней политики переместились далеко от пределов Киева в два направления: византийское и восточное. Оба они были взаимосвязаны [488]. Византийская политика и два [489] договора с греками изучены основательно, на восточной же политике в первые два десятилетия Х в. следует остановиться, поскольку она непосредственно связана с русско-хазарскими отношениями. Хазария первой половины Х в. неуклонно шла к упадку и теряла свой политический вес. Это хорошо видно по материалам Константина Багрянородного, для которого Хазария - второстепенная политическая сила, уступающая печенегам, Руси и венграм. Гегемония печенегов на юге Восточной Европы уже определилась, и лишь Северный Кавказ по-прежнему находился под преимущественным влиянием хазар, хотя и там поднялась роль алан, да и Византия из Крыма старалась, лавируя среди местных политических сил, увеличить свое влияние в этом регионе. Отсюда особое внимание Багрянородного к печенегам, расчет на подкуп их вождей с целью натравить на Русь, венгров или хазар.

Русско-печенежские отношения в правление Олега, как уже сказано, не выглядят враждебными и это помогало Киеву водить дружины и славянские ополчения [490] через печенежские владения на Византию, а также на восток.

О восточных походах существует большая литература, начиная с классической для своего времени книги Б. Дорна до исследований наших дней. В работе Дорна да и всей последующей историографии до советского времени превалировало определение походов русов на восток как более древнего варианта казачьих походов XVII в. за зипунами. Другое, что занимало историков XIX - начала XX в.,- это этническая принадлежность участников походов, т. е. древних русов. Трактовка проблемы была различной у норманистов и антинорманистов: первые видели в русах скандинавов, вторые - чистокровных славян.

В данной работе нет необходимости подробно и всесторонне изучать походы древних русов на Каспийское море [491], ибо это иная тема. Необходимо затронуть только те ее аспекты, которые связаны с русско-хазарскими отношениями.

О ранних походах древних русов на Каспий в нашем распоряжении имеются свидетельства исключительно мусульманских источников, разных, однако, по времени составления и информативности.

Самый ранний из них-рассказ ал-Мас'уди [492], побывавшего в прикаспийских областях спустя 2-3 десятилетия после описываемых событий, о которых он имел возможность опросить очевидцев. Этот рассказ самый подробный, но в то же время ставящий ряд вопросов.

Другой рассказ - местного, прикаспийского происхождения, сохранился в историческом труде "История Табаристана" (начало XIII в.) [493]. Он интересен своей дополнительной информацией по сравнению с ал-Мас'уди и наличием точной даты похода. Варианты этого рассказа есть в "Истории Руйана" (XIV в.) [494] и табаристанской же (мазандеранской) [495] хронике конца XV в. Захир ад-дина Мар'аши [496].

Довольно давно на основании этих источников утвердились две точки зрения. Согласно одной, было два похода русов на Каспий: один - описанный прикаспийскими историками [497], другой - ал-Мас'уди. Детали этих описаний во многом сходны или дополняют друг друга, но у ал-Мас'уди сказано, что поход, ему известный, имел место после 300 г. х. (912 г.), хотя тут же ученый добавляет, что "дата ускользнула из моей памяти" [498]. В другом месте ал-Мас'уди называет дату около 300 г. х. без оговорок [499].

Согласно другой точке зрения, был один поход, приходившийся на 909-910 гг. [500] Основания для этого следующие. Во-первых, ал-Мас'уди все-таки не уверен в названной им дате. Во-вторых, он от обитателей Прикаспия слышал, что до этого походов русов на Каспий не было [501]. В-третьих, - и это для нас особенно важно - трудно и даже невозможно предположить, чтобы хазары в то время пропускали русский флот на Каспий чуть ли не ежегодно, если из повествования ал-Мас'уди об этом походе видно, что хазарский царь пропустил русов неохотно, а на обратном пути им была устроена в устье Волги засада.

В 1969 г. была опубликована статья С. М. Алиева, в которой он старается доказать, что, помимо похода IX в., были три набега русов'в области Южного Прикаспия: один в октябре 910 г., второй в 911/912 гг. и третий, описанный ал-Мас'уди, "видимо, после 310/922 гг." [502] Первые два похода, по сути дела, укладываются в один, описанный у прикаспийских историков, которые, упомянув первый набег на Абасгун, указывают, что в следующем году русы явились в Дейлем и Табаристан опять [503]. Логичнее предположить, что они никуда с Каспийского моря не уходили и, перезимовав, скажем, на дагестанском побережье, опять появились у дейлемских берегов. Не столь важен и перенос С. М. Алиевым даты начала похода с 909 на 910 г.-известные основания для этого есть [504]. Но датировка похода, описанного ал-Мас'уди, совершенно необоснованна. Во-первых, как уже сказано, очевидцы, информировавшие ученого, не могли забыть поход, случившийся за 10 лет до этого (поход IX в. они могли и не помнить). Во-вторых, согласно ал-Мас'уди, поход русов происходил при ширван-шахе Али б. Хайсаме [505] (а не просто Хайсаме, как пишет С. М. Алиев [506]), а Али б. Хайсам правил Ширваном лишь до 917 г. [507]

Поэтому можно считать, что имел место один поход, русов на Каспий где-то между 909 и 914 гг. [508] Принимая эту столь приблизительную дату, я учитываю и возможную ошибку Ибн Исфендияра, и неуверенность ал-Мас'уди. Кроме того, есть соблазн связать этот поход с событиями на Восточном Кавказе, происходившими в 909 либо в 912 г. [509] В эти годы имели место военные действия между Шанданом, Сариром и хазарами, с одной стороны, и дербентцами и ширванцами - с другой. Источник об участии русов в этом конфликте не упоминает, но вполне возможно, что хазары одним из условий пропуска русских судов на Каспий поставили помощь в их войне с закавказскими мусульманами. Конфликт же хазар с последними, согласно дербентским хроникам, начался еще в 901 г. [510], и союзники хазарам были нужны.

Царь Иосиф в письме Хасдаю ибн Шуфруту специально отмечает как свою важнейшую задачу - не пропускать корабли русов через устье Волги в Каспийское море [511]. И если эти корабли туда проходили, то для этого необходмо было вольное или вынужденное согласие хазар. В данной ситуации условия для этого сложились, и я попытаюсь дать тому объяснение. Согласно ПВЛ, Олег совершил поход на Византию и заключил с ней два договора, выгодные для Киева, охранявшие права русских купцов и регламентировавшие разные стороны византийско-русских отношений [512]. Давно уже обращено внимание на враждебность арабо-византийских связей той поры, специфику политики Халифата и его вассалов в Закавказье, где местные христианские владетели в своих попытках обрести независимость от арабов, естественно, обращали взор к Византии.

Что же мы можем сказать в этих условиях о позиции Хазарии? К сожалению, наши источники по Восточному Закавказью и прилегающим районам Северного Кавказа, подчиненным хазарам или находившимся в их сфере влияния, более чем скудны. Несколько приоткрыта завеса над событиями на Восточном Кавказе после публикации В. Ф. Минорского реликтов местных хроник XI в. Некоторые события начала Х в., упомянутые в них, представляют определенный интерес. Хотя хазары после 799/800 гг. в закавказские дела уже не вмешивались, ход событий в том районе, который был некогда их центром (современный Приморский Дагестан), им не мог быть безразличен. Естественным центром мусульманских владений, которых в ту пору в Дагестане еще было немного [513], стал Дербент. Его правители уже во второй половине IX в. все активнее проявляли себя в северокавказских делах, что неизбежно вело к столкновению с хазарами. В 50-х годах IX в. "газии Дербента" стали союзниками арабского наместника Закавказья Буги Старшего. Ширванская хроника упоминает войны последнего с хазарами и аланами, а затем совместную с дербентцами военную экспедицию против "неверных" по соседству с Дербентом [514]. Особенно упорной была борьба Дербента с Шанданом, народ [515] которого был злейшим врагом мусульман ал-Баба [516]. Эмир Дербента Мухаммед б. Хашам в 273 г. х. (886 г.) напал на Шандан и покорил прилегающие к территории последнего (селения?) Д. нк. с. и Ш. л. шли [517]. А в августе 901 г. хазарский царь напал на Дербент, но был отбит.

Затем оформился союз мусульманских правителей, эмира Дербента и ширван-шаха, с одной стороны, и Шандана, Сарира и хазар - с другой (в 909 или 912 г.) [518]. Мусульмане потерпели страшное поражение от шанданцев, сарирцев и хазар, так что ширван-шах Али б. Хайсам и эмир Дербента Мухаммед б. Хашим попали в плен [519], по-видимому, к сарирцам [520]. После этого ширванские и дербентские хроники (в сохранившемся виде) отмечают до 916 г. лишь смену правителей [521] и, как это ни странно, молчат о походе русов, который состоялся именно в эти годы. Возможно, в текстах хроник лакуны или, что вероятнее, часть событий опустил Мюнаджим-баши, в пересказе которого упомянутые хроники уцелели.

Между тем событиями в Дагестане в первом десятилетии Х в. можно объяснить решение хазарского царя пропустить русский флот на Каспий. Сначала русы воевали с владетелями Южного Прикаспия, в ту пору подвластными Саманидам [522], а затем сражались с военачальником Ибн Абу-с-саджа [523] и одним из недругов хазар - ширван-шахом. Попытка последнего сразиться с русами на море закончилась катастрофой для мусульман, "тысячи (которых) были убиты или потоплены" [524]. После этого ал-Мас'уди отметил, что русы пробыли на Каспийском море много месяцев, что в принципе подкрепляет рассказ Ибн Исфендияра о двух годах пребывания здесь русского войска [525].

Однако, когда при возвращении русы связались с хазарским царем, отдав ему часть добычи, "как это было договорено между ними", последний под воздействием мусульман Хазарии решил устроить возвращавшимся из трудного похода и, несомненно, понесшим большие потери русам засаду в устье Волги.

Именно от ал-Мас'уди мы знаем о роли мусульманской гвардии (ал-ларсийа) при хазарском царе. Мусульмане, конечно, знали, зачем русы прошли в Каспийское море, но в то время не оказались способными воспрепятствовать этому. Теперь же они склонили хазарского царя на, по сути дела, предательские действия.

Думается, что влияние мусульман не следует преувеличивать и решение хазарского царя встретить русов в устье Волги было в этой ситуации выгодным прежде всего хазарскому владыке, который опасался таких союзников, как русы, и счел возможным уничтожить их руками атильских мусульман. Согласно ал-Мас'уди, погибли около 30 тыс. русов и только 5 тыс. прорвались к буртасским землям, где бросили свои суда и дальше двинулись по суше [526]. По данным арабского энциклопедиста, и эти русы были уничтожены буртасами и булгарами-мусульманами [527]. Вероятно, какая-то часть русов добралась домой, но потери были огромны. Ал-Мас'уди указывает, что первоначально в Каспийское море вошло около 500 русских судов. По летописи, корабль вмещал 40 человек [528]; следовательно, численность русского войска была около 20 тыс., и это ближе к истине, чем цифры потерь, которые были названы ал-Мас'уди жителями Прикаспия (или хазарскими купцами?), несомненно преувеличившими "победу" в устье Атиля.

Урон в сражении в устье Волги был велик, и он, конечно, обескровил на некоторое время Русь. В связи с этим напрашивается ряд вопросов, на которые пока, к сожалению, убедительного ответа дать нельзя. Уже говорилось о различиях в характеристике Олега между ПВЛ по Лаврентьевскому и Ипатьевскому спискам и Новгородской летописью, в которой Олег предстает как воевода Игоря, после успешного похода на Византию вернувшийся на север в Новгород и Ладогу. Затем сказано: "Друзии же сказають, яко идущу ему за море, и уклюну змиа в ногу, и с того умре; есть могила его в Ладозе" [529]. Эти разночтения показывают, что в XI-XII вв. Олег был личностью полулегендарной. Однако князем его именует киевская традиция, тогда как в новогородской он воевода. В Новгородской летописи и иная хронология событий. В данном случае важно отметить, что смерть Олега датируется 922 г. [530] Эта дата считается неверной, но, может быть, не стоит ее игнорировать? Вопрос сложный и требует специального рассмотрения с учетом всего материала и всей фактуры источников, в том числе и иностранных. Ясно пока одно - летописная хронология до середины Х в. весьма условна и неточна. Приведу пример: В летописях, в том числе и Новгородской [531], Святослав во время похода на древлян 946 г. представлен ребенком, следовательно, в период войн его на Балканах он был совсем молодым человеком. Но описание князя Львом Диаконом дает иную картину. К тому же, если Святославу в год смерти было немногим за тридцать, когда успел он иметь трех сыновей: Ярополка, Олега и Владимира, которые, во всяком случае, во второй половине 970-х годов были взрослыми людьми? В поздних летописях встречается и более ранняя дата рождения Святослава - 920 г. [532] Может быть, она точнее?

Если усомниться в хронологии ПВЛ по Лаврентьевской и Ипатьевской летописям для первой половины Х в., то можно лучше объяснить ряд фактов русской истории той поры. И здесь я перехожу к известному сообщению Кембриджского документа о хазаро-русском конфликте во времена царя Иосифа и византийского императора Романа, т. е. Романа I Лакапина, правившего с 920 по 944 г. Время правления царя Иосифа нам неизвестно, и дата, приводимая в новейшей литературе (около 920-960гг.) [533], условна. Точнее, начало царствования Иосифа выводится из предположения, что упомянутое в Кембриджском документе гонение на евреев в Византии имело место в дни Романа Лакапина [534].

 

Примечания

[486] Согласно ПВЛ по Лаврентьевскому и Ипатьевскому спискам, в 903 г. Игорь вырос "и хожаше по Олзе и слушаше его" (ПСРЛ. Т. 1. С. 29; Т. 2. С. 20-21). Новгородская же летопись дает совершенно другой вариант рассказа. Инициатором убийства Аскольда и Дира выступает Игорь, который и посылает войска на Царьград. Олег же остается в тени, хотя он и возглавляет второй поход на Византию, датируемый 922 г. Добычу Олег сдает Игорю, а сам уходит в Новгород и т. д. (Новгородская первая летопись... С. 107-109).

[487] В походе участвовали варяги, словене, чудь, кривичи, меря, поляне, северяне, древляне, радимичи, хорваты, дулебы и тиверцы (ПСРЛ. Т. 2. С. 21). Упоминание вятичей в Лаврентьевской летописи (Там же. Т. 1. С. 29) - явная ошибка.

[488] Пашуто В. Т. Указ. соч. С. 99-103.

[489] Вопрос спорный, так как существует мнение о том, что был только один договор Олега с империей. См., однако: Сахаров А. Н. Дипломатия Древней Руси. М., 1980. С. 139-146.

[490] В походе 907 г. участвовало, по летописи, 80 тыс. человек, в их числе "славяне" - очевидно, ополчения разных земель, а "русь" - скорее всего, княжеская дружина.

[491] Например, я совершенно не затрагиваю поход IX в., очень смутно упоминаемый Ибн Исфендийаром. Сама достоверность его сомнительна, поскольку ал-Мас'уди, описывая поход своего времени, со слов жителей Прикаспия отмечал, что ранее русы здесь не появлялись.

[492] Минорский В. Ф. Указ. соч. С. 198-201.

[493] Ибн Исфендияр. Тарих-е Табаристан. Тегеран, 1941. С. 266.

[494] Мауляна Айлийа-улла. Тарих-е Руйан. Тегеран, 1934. С. 75-76.

[495] Мазандеран - современное (с XV в.) название области Табаристан.

[496] Захир ад-дин Maр'аши. Тарих-е Табаристан ва Руйан на Мазандаран. СПб., 1850. С. 302.

[497] Бартольд В. В. Указ. соч. Т. 2, ч. 1. С. 829-832; Дорн Б. Указ. соч. С. 5.

[498] Минорский В. Ф. Указ. соч. С. 201.

[499] Там же. С. 198.

[500] Там же. С. 150; Пашуто В. Т. Указ. соч. С. 99.

[501] Минорский В. Ф. Указ. соч. С. 199.

[502] Алиев С. М. О датировке набегов русов, упомянутых Ибн Исфендияром и Амоли // Восточные источники по истории народов Юго-ВосточноЙ и Центральной Европы. М., 1969. Вып. 2. С. 316-321.

[503] Ибн Исфендияр. Указ. соч. С. 266.

[504] Алиев С. М. Указ. соч. С. 318.

[505] Минорский В. Ф. Указ. соч. С. 200.

[506] Алиев С. М. Указ. соч. С. 321.

[507] Минорский В. Ф. Указ. соч. С. 48.

[508] Обе даты (909/910 и 913/914 гг." согласуются с тезисом о связи похода с русско-византийскими договорами (907 или 912 г.).

[509] Минорский В. Ф. Указ. соч. С. 48, 65.

[510] Там же. С. 65.

[511] Коковцов П. К. Указ. соч. С, 83, 102.

[512] ПСРЛ. Т. 1. С. 29-38; Т. 2. С. 21-28.

[513] Исламизация Горного Дагестана интенсивно стала проходить с XV в.

[514] Минорский В. Ф. Указ. соч. С. 46.

[515] В оригинале "ахл". См.: Там же. С. 6 (араб. текст).

[516] Там же. С. 48.

[517] Там же. С. 65.

[518] См. выше.

[519] В ширванской хронике 912 г., в дербентской - 909 г.

[520] Минорский В. Ф. Указ. соч. С. 48.

[521] Там же.

[522] Бартольд В. В. Указ. соч. Т. 2, ч. 1. С. 831.

[523] Йусуф ибн Абу-с-садж - наместник халифа в Закавказье, с ним вел в те годы борьбу армянский царь Смбат I, союзник Византии. В 914 г. Смбат потерпел поражение, был взят в плен и казнен Йусуфом. Дербент и Ширван зависели от последнего.

[524] Минорский В. Ф. Указ. соч. С. 200.

[525] Ибн Исфендияр. Указ. соч. С. 266.

[526] Минорский В. Ф. Указ. соч. С. 266.

[527] В этом сообщении интересны два момента. Во-первых, указание на то, что русы, бросив суда, двинулись по суше. И во-вторых, участие в событиях булгар, живших на севере. Это, кажется, доказывает, что уцелевшие после боя с атильскими мусульманами русы могли разделиться затем на два отряда, один из которых поднимался по Волге, чтобы пройти во "Внешнюю Русь", другой сухопутным путем возвращался в Киев.

[528] ПСРЛ, Т. 1. С. 29; Т. 2. С. 22; Новгородская первая летопись... С. 108.

[529] Новгородская первая летопись... С. 109.

[530] Там же.

[531] ПСРЛ. Т. 1. С. 58; Т. 2- С. 46. Новгородская первая летопись... С. 110.

[532] Татищев В. Н. История Российская. М., 1963. Т. 2. С. 40.

[533] Golb N., Pritsak 0. Op. cit. P. 137.

[534] Ibid.