Глава четвертая. ХАЗАРСКОЕ ГОСУДАРСТВО. ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ ЕГО РАЗВИТИЯ

4. Государственный строй

Проблема государственного строя Хазарин весьма интересна, но, несмотря на обильные показания источников, не во всем ясна. Это прежде всего касается так называемого двоевластия у хазар.

В литературе утвердилась схема, согласно которой у тюркских народов по крайней мере в I тыс. н. э. господствовала династия рода Ашина [463]. К ней возводится и династия хазарских хаканов [464], причем для доказательства этого привлекаются самые разные материалы, нередко к этому вопросу отношения не имеющие, например сведения "Худуд ал-алам", согласно которым царь (падшах) хазар, которого зовут тархан-хакан [465], происходит из потомков анса, где анса - искаженная форма титула шад [466].

Сущность хазарского двоевластия видят в специфике тюркских народов, а само это двоевластие выглядит как нечто незыблемое, традиционное. Поэтому М. И. Артамонов даже для последнего периода существования Хазарии, признавая, что действительным правителем тогда был бак (бек), несколько преувеличивал роль хакана [467]. Точку зрения Артамонова в целом разделяет С. А. Плетнева, хотя она считает, что именно царь в Х в. был "настоящим феодальным сюзереном" [468].

О царе-заместителе пишет Б. Н. Заходер [469], который также видит истоки двоевластия у хазар в древнетюркской организации [470]. Б. Н. Заходер, подробно рассмотрев свидетельства источников о хакане и баке, тем не менее дает несколько противоречивую характеристику государственного строя Хазарии. С одной стороны, им создается схема какой-то исконной государственной иерархии у хазар, с другой - он признает, что бек (бак) узурпировал верховную власть [471], и в конечном счете отмечает, что двоевластие у хазар в Х в. было уничтожено [472].

Термин "заместитель хакана" (бек) использовал еще Д. Данлоп [473], который, однако, правильно понимал иша как шад [474]. Данлоп также усматривал у хазар двоевластие, но заключал, что оно теряло смысл после принятия иудаизма [475]. П. Голден характеризует государственный строй Хазарии как вариант функциональной титулатуры, присущей тюркам [476]. Очень подробно проблему верховной власти у хазар рассматривает Д. Людвиг [477], у которого также фигурирует понятие двоевластия [478], но не в столь абстрактной и неизменной форме, как у его предшественников. Ряд конкретных наблюдений этого ученого весьма полезны, другие ошибочны (например, наименование Иосифа хаканом) [479]. Людвиг в основном правильно прослеживает эволюцию бека, лишившего хакана реальной власти, хотя и здесь по ряду аспектов можно спорить. Н. Голб сравнивает бека, другой титул которого он считает иранским ("ихшед"), с мажордомом [480], но принимает теорию о правящем доме степной Евразии (Ашины). Голб считает, что бак узурпировал власть в итоге "неудавшейся революции" кабаров, описанной Константином Багрянородным [481].

Я постараюсь хронологически последовательно, поэтапно проследить показания источников о верховной власти в Хазарии. Мне кажется, только так можно понять ее эволюцию и причины возникновения двоевластия.

В ранний период истории хазар их верховный правитель, как и до того властитель Тюркского каганата, именовался хакан. В современной литературе принято считать, что титул "хакан" попал в тюркскую среду от народности жужаней, этническая принадлежность которых до сих пор окончательно не выяснена. Затем его носили верховные правители Тюркского каганата, авар и, наконец, хазар, у которых он для Восточной Европы наиболее известен.

Источники дают разные формы этого титула [482], преобладают, однако, хакан, хаган, каган. По-видимому, следует учитывать специфику языков, заимствовавших чужой термин, а также, вероятно, неодинаковое его звучание в разных тюркских наречиях [483].

Сейчас важно разобраться в той роли, которую хакан играл в Хазарском государстве в разные периоды его существования. Что же касается общего значения титула "хакан", то у собственно тюрок VI-Х вв. он означал верховного правителя, которому подчинялись другие властители [484]. Поэтому хаканами, например, называли китайских императоров, и сам этот титул отождествляется с тем, что мы понимаем под императором феодальной эпохи [485] (но не Римской империи [486]).

Сказанное целесообразно подкрепить авторитетом крупнейших восточных ученых Х-XIII вв., знакомых с разными значениями этого слова.

Ал-Бируни толкует титул "хакан" как малик (царь) тюрок, хазар и тогозгузов [487]. Более детальную классификацию дает ал-Хваризми, который сопоставляет титулы "хакан" и "хан". Это тем более любопытно, что принято считать "хан" производным от "хакан" [488]. Между тем ал-Хваризми объясняет титул "хан" как "ар-ра'ис" ("глава, вождь"), а "хакан"-"ра'ис ар-руаса" ("вождь вождей, главный вождь") [489]. Дополнительно он переводит "хакан" как "малик турк ал-азам" ("великий царь тюрок") или "хан-хан" ("хан ханов") [490], Следовательно, во времена ал-Хваризми и ранее оба титула не совпадали и хакан был выше хана, соотносясь с последним как великий князь на Руси с обычным князем или король в Западной Европе с герцогами, графами и т. д.

В общем, получается, что хакан - титул верховного правителя, под началом которого находились другие властители, ниже его по рангу. Это подтверждается, пожалуй, и единственным (кроме хазар и русов) для Восточной Европы употреблением в IX в. этого титула у ал-Белазури: один раз он именует хаканом одного Из правителей Дагестана - "сахиб ас-сарир" [491]. В данном случае последний фигурирует в качестве хакана гор (подразумевается его высший суверенитет в горном Кавказе) [492].

Перейду теперь к хакану. Арабские авторы IX-Х вв. оставили некоторые сведения о государственном строе ранней Хазарии (ал-Белазури, ал-Куфи, ат-Табари, Ибн Русте, Ибн Хордадбех и др.). Особый интерес представляют данные географов "классической школы" (ал-Истахри, Ибн Хаукаля) и в еще большей мере ал-Мас'уди. Последний старается дать наиболее свежую и обстоятельную информацию о хазарах и их государстве, его рассказ позволяет в основных чертах определить хронологию описываемых событий, чего нельзя сказать об аналогичных известиях большинства других арабских авторов.

Интересный материал по этому сюжету дает Ибн Фадлан, сведения которого точно датированы. И наконец, для решения вопроса об эволюции верховной власти в Хазарии важно проанализировать еврейско-хазарские документы. С них я и начну.

Царь Иосиф, отвечая на запрос Хасдая ибн Шафрута о государственном устройстве Хазарии, о хакане вообще не упоминает, но зато перечисляет своих предков (царей) от некоего Булана, который по божественному откровению принял иудаизм [493]. Никаких реальных фактов хазарской истории до этого Булана (исключая борьбу хазар с внндр) Иосиф, в сущности, также не сообщает. Здесь, конечно, известную роль сыграло то, что главным вопросом испанского корреспондента было принятие хазарами иудаизма. Но только ли в этом дело?

Отсутствие в письмах Иосифа упоминания хакана, а также явное стремление царя как-то затушевать прошлое хазар до принятия ими иудаизма невольно наводят на размышления. Рассказывая об обращении Булана в иудаизм, Иосиф в основном ссылается на разного рода чудеса и знамения, однако в его послании есть моменты, позволяющие взглянуть на акт принятия его предками иудейской веры не совсем в том плане, в каком он хотел обрисовать это своему испанскому корреспонденту.

Дело в том, что в пространной редакции ответа Иосифа бегло фигурирует некий глава ("cap") [494], а в кратком варианте письма последний назван "ha-cap ha-гадол" ("большой глава") [495]. В этом исследователи справедливо увидели единственный намек в письме Иосифа на существование хакана у хазар [496]. Думаю, что здесь можно усмотреть и другое. В частности, замалчивание роли хакана в целом и вынужденное признание вскользь его существования представляют, на мой взгляд, лучшее доказательство подлинности писем Иосифа (это не исключает наличия в них отдельных поздних вставок и искажений). Так мог поступить только царь Хазарии Х в., но не позднейшие европейские редакторы и переписчики, которым прибегать к такому методу было просто незачем.

Судя по сохранившимся текстам письма Иосифа, он, принципиально игнорируя существование хакана у хазар, тем не менее "проговорился", упомянув о "великом главе", т. е. о том же хакане, так как его испанский оппонент, несомненно, имел на сей счет какие-то сведения, а с этим Иосиф должен был считаться. Рассказ Иосифа в данном случае можно прокомментировать так. Булан, предок царя, носивший титул "шад" (о нем ниже), сумел заставить хакана принять иудаизм, ибо эту религию не исповедовали тогдашние противники хазар - арабы и Византия. Из рассказа Иосифа явствует, что Булана поддержали другие "главы" ("сарим") Хазарии, вместе с ним оказавшие давление на хакана [497]. Получается, что инициатором принятия иудаизма был не хакан, а другое лицо (царь, по терминологии Иосифа), но санкционировано оно было в ту пору хаканом.

Интересно, что в так называемом Кембриджском документе хакан (каган) есть, но сущность этого лица опять-таки искажена. Во-первых, дело представляется так, что хакан появился после принятия иудаизма. Во-вторых, он присутствует в виде мудреца ("хохем"), которого "люди земли" ("аншей ha-арэц") [498] поставили в качестве судьи ("шофет"), и такие судьи (хаканы) существуют и по сей день [499]. Здесь иная ситуация, так как неизвестный автор Кембриджского документа хочет представить хакана в качестве верховного арбитра власти, которая на деле, по его данным, принадлежала другому лицу. Это лицо названо "ha-cap ha-гадол" [500], т. е. термином, который Иосиф использует для хакана! Но тут же поясняется, что хазары сделали этого "ha-cap ha-гадол" царем ("мэлэх") и от него происходил царь Иосиф [501].

Как видим, правящие круги Хазарии в Х в. прибегали к разным уловкам для объяснения законности власти царя, превратившего в ту пору прежде полновластного властителя государства хакана в подобие, как увидим ниже, священного жертвенного животного.

Гораздо более полную и объективную картину государственного строя Хазарии рисуют мусульманские источники, которые в сопоставлении с другими материалами позволяют проследить эволюцию государственной власти в Хазарии.

Царь Иосиф в отношении себя и своих предков использовал древнееврейский титул "ha-мэлэх" (ha - определенный артикль), этимологически и по смыслу идентичный арабскому "малик" [502]. Именно так называют носителя реальной власти в Хазарии в IX-Х вв. арабские источники. Самое раннее из сохранившихся свидетельств подобного рода оставил Ибн Русте. Этот весьма эрудированный в восточноевропейских делах автор, говоря о двоевластии у хазар, отмечает, что верховный правитель (хакан) обладает только титулом и никакой реальной власти у него нет, а власть в Хазарии сосредоточена в руках некоего "иша", который командует и войском [503]. На последнее обстоятельство следует обратить особое внимание.

Труд Ибн Русте сохранился в единственной рукописи, и титул реального государя хазар в нем явно искажен. Но в нашем распоряжении есть другие редакции этого известия. Это прежде всего Гардизи, составивший свое сочинение в первой половине XI в. Доказано, что он и Ибн Русте пользовались общими первоисточниками [504], в частности, как полагают, трудом Ибн Хордадбеха или его информатора [505]. Гардизи пишет, что у хазар есть главный (большой - "бозорг") царь-хакан, у которого имеется лишь титул. Помимо же хакана существует собственно царь (малик), чей хазарский титул по рукописям Гардизи (а их две) восстанавливается как ишад [506]. Последний же легко восстанавливается как тюркский [507] титул "шад", который в Тюркском, а затем Хазарском каганатах носило одно из высших после хакана лиц [508].

С этими данными перекликается и упоминание анонимным автором "Худуд ал-алам" падшаха (царя) хазар, который был потомком анса [509] (искаженное того же шад).

Попытаемся уяснить значение этого титула у хазар в раннее время и его эволюцию до того, как его стали передавать через арабское "малик" и древнееврейское "мэлэх", т. е. когда носитель этого титула стал настоящим государем хазар.

Не менее важно установить, когда и почему хазарский хакан утратил реальную власть, уступив ее шаду. Здесь определенную помощь может оказать факт принятия правителем русов титула хакана где-то в первой трети IX в. [510], когда носитель этого титула в Хазарии еще не был символическим главой государства. В противном случае русскому князю не было бы смысла именоваться каганом.

К сожалению, данных об организации власти у хазар до второй половины IX в. у нас немного. К тому же значительная часть таких сведений записана не ранее второй половины IX в., что заставляет относиться к ним с должной осторожностью. Но кое-чем мы располагаем и в общем решить поставленные вопросы можем.

Арабские авторы, жившие в IX в. и позже, черпали информацию о хазарах более ранней поры из разных источников. Например, в VI - первой половине VII в. главными из них были переводы на арабский язык среднеперсидских сочинений типа "Хвадай-намак" [511]. В начале VII в., а тем более до этого хазары еще окончательно не вычленились из других племен Тюркского каганата. Однако из источников видно, что правитель хазар VII-VIII вв. носил титул "хакан", хотя арабские писатели называли его иногда и маликом [512].

В этом плане очень интересны сведения о владыке хазар первой половины VIII в., сообщаемые ал-Куфи, который в отличие от других арабских писателей IX-Х вв. [513] подробно повествует об арабо-хазарских войнах. В его обстоятельных описаниях похода на хазар арабского полководца ал-Джарраха (722/723 гг.), других войн с хазарами 20-х-начала 30-х годов VIII в., а также самой крупной арабо-хазарской войны, которую вел Мерван ибн Мухаммед в 737 г., данных о государе хазар той поры много. Ал-Куфи называет его и хаканом, и царем (малик) [514], но ясно, что это одно и то же лицо. В некоторых же случаях историк просто пишет о хакане малике хазар [515]. Это доказывает, что в первой половине VIII в. хакан обладал всей полнотой власти, именно его иностранные авторы и называли царем.

Различные источники описывают ссылку императора Юстиниана II в Херсонес, где он завязал сношения и породнился с хазарским владыкой. Византийские историки именуют последнего хаганом [516], а Никифор называл его гегемоном (вождем) или архонтом [517], поясняя, что сами хазары называют его хаганом [518]. Хаканом главу хазар именует в связи с этими событиями Михаил Сириец [519]. Ал-Мас'уди в этом случае использует титул "малик" [520], а в сирийском тексте Бар Гебрея находим "хакан" [521].

Армянский историк VIII в. Левонд также упоминает для событий первой половины этого столетия хакана хазар [522] и переводит этот титул армянским "арка" ("царь") [523]. В другом случае историк специально поясняет (речь идет о событиях 50-х годов VIII в.), что наместник халифа Йазид направил посла ("деспан") к "царю севера" [524], "которого называют хаканом" ("орум хакан кочеин") [525].

Следовательно, еще в это время хакан хазар был реальным властителем, которого и считали царем.

Но прошло какое-то время, и ситуация изменилась. Случилось это, по-видимому, не сразу, а постепенно.

Как уже было сказано, царские прерогативы в конце концов перешли к шаду. Потомки этого шада в Х в. уже не считали нужным вспоминать, как это произошло, а царь Иосиф вообще игнорировал современного ему хакана.

Кто же такой хазарский шад ранней поры? Более или менее частые упоминания о нем имеются в труде Мовсеса Каланкатваци. Относятся они к 20-м годам VII в., когда хазары в качестве союзника Византии воевали с персами в Закавказье. Шат (у Каланкатваци именно эта форма) фигурирует как собственное имя племянника "царя севера" [526]. Именно он разорил Албанию, а затем Восточную Грузию, где взял Тбилиси, о чем сообщают и грузинские летописи [527]. Можно считать, что у Каланкатваци здесь неточность и речь должна идти не об имени собственном, но о титуле "шат". Не случайно, что у этого писателя как имена собственные фигурируют и хакан, и еще один титул - джебу-хакан [528]. Последний - сочетание двух тюркских титулов - джебу [529] и хакан. На основании того, что нам известно о титулах "шад" и "джебу" у тюркских народов, можно считать, что в описываемое время это были два крупнейших сановника Хазарии. Оба они, скорее всего, в ту пору принадлежали к знатному роду и являлись родственниками хакана. У кочевников даже более поздней поры с подобным явлением мы сталкиваемся довольно часто, достаточно вспомнить калгу в Крымском ханстве [530]. Судя по рассказу Каланкатваци, шад командовал войском, а это уже ту пору давало ему немалую власть.

К сожалению, других данных о шаде в VII-VIII вв. у нас нет мы встречаемся с этим лицом лишь в описании Хазарии IX в., когда функции шада изменились. Как это произошло, можно установить, анализируя некоторые события хазарской истории с 30-х годов VIII в. по 30-е годы IX в. В описаниях хазаро-арабской войны первой половины VIII в., как уже отмечено, фигурирует полновластный повелитель хазар - хакан, он же малик, арка, т. е. царь. Но есть основания полагать, что именно поход Мервана ибн Мухаммеда 737 г. явился началом постепенных, но серьезных изменений в структуре верховной власти Хазарии.

Как известно, Мерван разгромил хазар, взял их столицу и прогнал остатки хазарских войск далеко на север. Поражение хазар было столь серьезным, что хакан даже согласился принять ислам [531]. Ислам он, однако, не принял, и хазары оставались и во второй половине VIII в. ослабевшим, но все же противником Халифата. Имели место и конфликты с Византией [532]. В этих условиях, когда власть хакана оказалась скомпрометированной неудачной внешней политикой (а военные походы и добыча в результате их всегда были очень важны для Хазарии), именно шад в конце VIII - начале IX в. выдвинулся на первый план и оказался инициатором принятия иудаизма в качестве государственной религии. По-видимому, в это же время он принял и новый титул "бак", или "бек", во всяком случае, бек впервые фигурирует в источниках в связи с событиями 30-х годов IX в. [533]

 

Примечания

[463] Артамонов М. И. Указ. соч. С. 103, 170-171, 217, 281, 410.

[464] Там же. С. 171 и др.

[465] Худуд ал-алам. Л. 38б.

[466] См. ниже.

[467] Артамонов М. И. Указ. соч. С. 410.

[468] Плетнева С. А. Указ. соч. С. 58-60.

[469] Заходер Б. Н. Указ. соч. Вып. 1. С. 204 и др. Слово "заместитель" взято из источников - это арабское "халифа" (см.: Мешхедская рукопись. Л. 212б в кн.: Путешествия Ибн Фадлана на Волгу. Далее-Мешхедская рукопись). Однако смысл термина "халифа" не совсем совпадает с русским "заместитель". Арабское "халифа" - скорее заменяющий отсутствующего со всем объемом полномочий.

[470] Заходер Б. Н. Указ. соч. Вып. 1. С. 218.

[471] Там же. С. 224.

[472] Там же. С. 229.

[473] Duniop D. Op. cit. P. 21.

[474] Ibid. P. 106.

[475] Ibid. P. 114.

[476] Golden P. Op. cit. Vol. 1. P. 99.

[477] Ludwig D. Op. cit. S. 112-201.

[478] Ibid. S. 165, 191.

[479] Ibid. S. 187.

[480] Gotb N.. Pritsak 0. Op. cit, P. 131.

[481] Ibid. P. 132.

[482] Новосельцев А. П. К вопросу о древнейшем титуле русского князя. С. 150-152.

[483] Для Византии и Древней Руси следует учитывать возможность заимствования через булгарскую среду. Булгарский и хазарский, возможно, были диалектами одного языка.

[484] Древнетюркский словарь. С. 405.

[485] Golden P. Op. cit. Vol. 1. P. 15.

[486] Первоначально "император" - почетное звание военного предводителя. В I-II вв. смысл его власти в Риме определялся званием princeps ("первый"), позже-dominus ("господин").

[487] Ал-Бируни. Указ. соч. С. 101.

[488] Бартольд В. В. Указ. соч. М., 1963. Т. 2. ч. 1. С. 32.

[489] Ал-Хваризми. Указ. соч. С. 120.

[490] Там же.

[491] Ал-Белазури. Указ. соч. С. 196.

[492] Минорский В. Ф. Указ. соч. С. 132-137.

[493] Коковцов П. К. Указ. соч. С. 72-112.

[494] Там же. С. 28 (др.-евр. текст). Слово "cap" означает "глава, начальник", и вряд ли правильно его переводить применительно к условиям Хазарии как "князь" (Там же. С. 76 и др.).

[495] Там же. С. 21 (др.-евр. текст).

[496] Там же, С. 76.

[497] Там же. С. 21.

[498] Это библейский термин. В текстах Ветхого завета так обозначался народ, владеющий данной землей.

[499] Коковцов П. К. Указ. соч. С. 34; Golb N., Pritsak 0. Op. cit. P. 110-113.

[500] Коковцов П. К. Указ. соч. С. 34.

[501] Там же. С. 116-117.

[502] Там же. С. 19-21 и др.

[503] Ибн Русте. Указ. соч. С. 139.

[504] Бар-гольд В. В. Указ. соч. Т. 8. С. 25.

[505] В дошедшем до нас тексте Ибн Хордадбеха таких сведений нет.

[506] Бартольд В. В. Указ. соч. Т. 8. С. 36 (перс. текст), 57 (перевод).

[507] По происхождению он иранский, возможно, от "ихшид" (см.: Golden P. Op. cit. Vol. I. P. 209). Титул "ихшид" носил правитель Ферганы (Ал-Бируни. Указ. соч. С. 101; Ал-Хваризми. Указ. соч. С. 119) и правители Согда (Гафуров Б. Г. Таджики. М., 1972. С. 249).

[508] Древнетюркский словарь. С. 519. В этом словаре сведений о шаде у хазар нет.

[509] Худуд ал-алам. Л. 386.

[510] Новосельцев А. П. К. вопросу об одном из древнейших титулов русского князя. С. 157-158.

[511] Рипка Ян. История персидской и таджикской литературы. М., 1970. С. 91.

[512] Ат-Табари. Указ. соч. Сер. 2. С. 895-896, 881, 992, 1560 и др.

[513] Подробности находим и у Ибн ал-Асира. Но этот писатель многое заимствовал v ал-Куфи.

[514] Ал-Куфи. Указ. соч. С. 17, 18-21 и т. д.

[515] Vaiidi Togan A. Z. Op. cit. S. 296-297.

[516] Чичуров И. С. Византийские исторические сочинения. М., 1980. С. 39, 40.

[517] Там же. С. 155, 163.

[518] Там же. Хаканом назван и властитель Хазарии, на дочери которой император Лев женил в 733 г. своего сына Константина (Там же. С. 68).

[519] Michel le Syrien Chronique. P., 1901. T. 2. P. 478.

[520] Ал-Мас'уди. Китаб ат-танбих. С. 164,

[521] Bar Hehraci. Op. cit. P. 113.

[522] Армянские писатели обычно называют хазар хазирами.

[523] Левонд. Указ. соч. С. 17, 41, 101 и др.

[524] Титул "царь севера" применительно к владыке хазар в армянских источниках встречаются очень часто. Это показывает, что хакан хазар как бы приравнивался к византийскому императору ("царю запада) и халифу ("царю востока").

[525] Левонд. Указ. соч. С. 132.

[526] Мовсес Каланкатваци. Патмутюн... С. 142, 151, 153, 155, 158 и др.

[527] Картлис цховрэба. Т. 1. С. 224-225.

[528] Мовсес Каланкатваци. Патмутюн... С. 140, 141 и др.

[529] О титуле "джебу" ("ябгу") см.: Древнетюркский словарь. С. 222.

[530] Смирнов В. Д. Крымское ханство под верхновенством Оттоманской империи до начала XVIII в. СПб., 1887, С. 350-360.

[531] Ал-Белазури. Указ. соч. С. 208.

[532] За Абхазию (во второй половине VIII в.).

[533] Constantine Porphyrogenitus. Op. cit. Vol. 1. P. 182-183.